Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Ведущий солист Большого театра России Денис Родькин дебютировал в минувшее воскресенье на казанской сцене: исполнил партию принца Зигфрида в балете Чайковского «Лебединое озеро».

За несколько часов до спектакля он дал интервью корреспонденту «Вечерней Казани».

- Денис, кто пригласил вас участвовать в казанском Нуриевском фестивале?

Моя партнерша - балерина Большого театра Екатерина Шипулина. Она приняла приглашение Татарского театра имени Джалиля исполнить Одетту-Одиллию в «Лебедином озере». И сама выбрала себе принца. Я, конечно же, согласился: пока молодой, надо танцевать.

- Ваш Зигфрид - он какой?

Для меня принц Зигфрид - это идеал настоящего мужчины. Из всех балетных героев он самый положительный. Меня привлекает в нем его внутренняя чистота.

- Вы ведь с Николаем Цискаридзе начинали готовить эту партию?

Да. Я начал заниматься в классе Николая Максимовича, и он уже на третий урок принес мне видеозапись «Лебединого озера» и сказал: «Посмотри и начинай учить».

- Он принес вам видеозапись спектакля со своим участием?

Да, но он танцевал не принца, а Злого гения. Зигфридом в том спектакле был Андрей Уваров, Одеттой-Одиллией - Анастасия Волочкова. По мнению Николая Максимовича, в свое время это был лучший состав исполнителей «Лебединого озера» в Большом... Я готовил роль Зигфрида на протяжении трех лет. Мне то давали дебют, то по каким-то причинам его откладывали... Когда меня взяли в Большой театр, я и не думал, что однажды станцую «Лебединое...».

- Читала в одном вашем интервью, что Геннадий Янин, который заведовал тогда балетной труппой, сказал вам: «Мы тебя возьмем - нам нужна «мебель», чтобы держать пики сзади, но на большее не рассчитывай».

Он иначе говорил: «Нам нужны высокие...». А у меня рост - метр восемьдесят шесть... Знаете, я не расстроился, что Янин мне так сказал. Я много передач смотрел про великих людей: почти у каждого в биографии есть история про то, что в начале пути в них никто не верил... Для меня было счастьем уже то, что меня берут в Большой. Я окончил училище при театре танца «Гжель», до меня еще никого из выпускников этого заведения в Большой не брали.

- Сегодня среди ваших поклонников есть балетоманы с солидным стажем?

Есть конечно. Это люди, которые не пропускали спектаклей Владимира Васильева, Михаила Лавровского... Я это понял после исполнения партии князя Курбского в балете Григоровича «Иван Грозный»: на мои спектакли приходили люди, которые видели премьеру этого балета в 1975 году. Они говорили мне, что я «сделал» роль по-своему, что это неожиданно и интересно.

- А Грозного кто танцевал в одном с вами спектакле? Павел Дмитриченко?

Иваном Грозным был Михаил Лобухин. С Дмитриченко я не танцевал этот спектакль.

- В 2013 году Дмитриченко признали виновным в организации нападения на художественного руководителя балета Большого театра Сергея Филина. И приговорили к пяти с половиной годам колонии строгого режима. Однако этот приговор вызвал неоднозначную реакцию - многие не верят в вину Дмитриченко... Вы поддерживаете связь с Павлом?

Сейчас вся эта история, связанная с покушением на Сергея Филина, подутихла. Наступила какая-то правильность в театре: все наконец-то просто работают, идет творческий процесс... Конечно, в труппе есть люди, которые поддерживают Павла Дмитриченко. И не забывают его. А его невозможно забыть. Он создал такие яркие образы - Ивана Грозного, Абдерахмана в «Раймонде»... Но лично у меня никогда не было тесной дружбы с ним. Я не поддерживаю с ним связь.

- А с Николаем Цискаридзе поддерживаете?

Это очень сложно: он же теперь работает в Петербурге. В последний раз мы виделись на студенческом конкурсе «Русский балет», который проводит фонд Светланы Медведевой. Я был ведущим этого конкурса. Знаете, в амплуа ведущего я понравился Николаю Максимовичу намного больше, чем я ему нравлюсь как танцовщик: ко мне как к ведущему у него практически не было замечаний.

- Как танцовщик вы однозначно нравитесь Юрию Григоровичу: в этом году вы претендуете на приз Benois de la Danse, международное жюри которого он неизменно возглавляет. Кому больше других вы обязаны своей успешной карьерой?

Своей маме. Она заставляла меня заниматься балетом. Первые три года я отчаянно сопротивлялся, воспринимал все эти занятия со слезами. А потом в голове что-то щелкнуло: я понял, что не могу без балета жить... Моя мама не имеет отношения к балету, она преподает французский язык. Теперь ходит на все мои спектакли, сидит с папой на лучших местах, я им это устраиваю...

- Назовите трех артистов балета, танец которых вас вдохновляет.

Назову четырех. Это Владимир Васильев, Рудольф Нуриев с Михаилом Барышниковым. И Николай Цискаридзе.

- Вы танцовщик-левша. Это редкость?

Григорович - левша, Владимир Васильев - левша. Из действующих танцовщиков - Дима Гуданов, Миша Лобухин... Полно левшей! А вот среди балерин я еще ни одной левши не встречал... То, что я левша, это не хорошо и не плохо. Но иногда это неудобно. Например, в балете «Марко Спада» мне запретили делать движения влево - пришлось все учить направо. Это непросто: единственное движение, которое мне удобно делать направо, - это жете-ан-турнан.

- Когда вы впервые осознали, что вы красавчик?

Я считаю, что артист не должен судить о себе по своей внешности. Я самокритичен. Внимание других людей мне, конечно, приятно. Но когда человек сам в полном от себя восторге - это неправильно, это мешает развиваться...

2014 г. — приз журнала «Балет» «Душа танца» (номинация «Восходящая звезда»).
2016 г. - премия им. Олега Янковского «Творческое открытие» сезона 2015-16.
2017 г. - назван лучшим танцовщиком года (2016-го) итальянским журналом «Данца и данца» («DANZA & DANZA»); удостоен приза Международной ассоциации деятелей хореографии «Benois de la Danse» за исполнение партии Солора в балете «Баядерка».
2018 г. - премия президента РФ для молодых деятелей культуры.

Биография

Родился в Москве. В 2009 г. окончил хореографическое училище при Московском государственном академическом театре танца «Гжель» и был принят в балетную труппу Большого театра. В 2013 г. окончил педагогический факультет Московской государственной академии хореографии.
Репетировал под руководством Николая Цискаридзе, Юрия Владимирова. В настоящее время педагогом-репетитором артиста является Александр Ветров .

Репертуар

2010
Голубая птица («Спящая красавица» П. Чайковского, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
сверстники и сверстницы Джульетты («Ромео и Джульетта» С. Прокофьева в постановке Ю. Григоровича)
фламенко («Кармен-сюита» Ж. Бизе — Р. Щедрина в постановке А. Алонсо)
друзья Колена («Тщетная предосторожность» Л. Герольда, хореография Ф. Аштона)
партия в балете «Серенада» на музыку П. Чайковского (хореография Дж. Баланчина)
две пары во II части («Симфония до мажор» на музыку Ж. Бизе, хореография Дж. Баланчина)
гран па
вальс («Лебединое озеро» П. Чайковского во второй редакции Ю. Григоровича)
гран па
слуги бога Нила, два кавалера, Рыбак
финальный вальс и апофеоз («Щелкунчик» П. Чайковского, хореография Ю. Григоровича)
партия в «Рубинах» (II части балета «Драгоценности») на музыку И. Стравинского (хореография Дж. Баланчина)

2011
партия в балете «Класс-концерт» на музыку А. Глазунова, А. Лядова, А. Рубинштейна, Д. Шостаковича, хореография А. Мессерера)
солист («Серенада» на музыку П. Чайковского, хореография Дж. Баланчина)
Флоран («Эсмеральда» Ц. Пуни, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография Ю. Бурлаки, В. Медведева)
Бернар («Раймонда»)
Антуан Мистраль («Пламя Парижа» Б. Асафьева в постановке А. Ратманского с использованием хореографии В. Вайнонена)
Граф Вишенка («Чиполлино» К. Хачатуряна, хореография Г. Майорова)
партия в балете «Симфония псалмов» на музыку И. Стравинского (хореография И. Килиана)
пажи свиты феи Сирени, принцы-претенденты на руку Авроры («Спящая красавица»)

2012
Раб («Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
солист в танце с веерами («Корсар» А. Адана, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография А. Ратманского и Ю. Бурлаки)
Граф Па р ис («Ромео и Джульетта»)
сольная партия в «Бриллиантах» (III части балета «Драгоценности») на музыку П. Чайковского (хореография Дж. Баланчина) -
дуэт («Dream of Dream» на музыку С. Рахманинова в постановке Й. Эло)
Лорд Вильсон - Таор («Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П. Лакотта по М. Петипа)
Князь Курбский («Иван Грозный» на музыку С. Прокофьева, хореография Ю. Григоровича)

2013
Спа ртак («Спартак» А. Хачатуряна, хореография Ю. Григоровича)
Артынов («Анюта» на музыку В. Гаврилина, хореография В. Васильева)
Злой гений («Лебединое озеро»)
Т ореадо р («Дон Кихот» Л. Минкуса, хореография М. Петипа, А. Горского в редакции А. Фадеечева)

2014
Принц Зигфрид («Лебединое озеро»)
Га сто н Рье Жан д е Б ри ен («Раймонда» А. Глазунова, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
Онегин («Онегин» на музыку П. Чайковского, хореография Дж. Крэнко)
Ферхад («Легенда о любви» А.Меликова, хореография Ю.Григоровича)
Щелкунчик-принц («Щелкунчик»)

2015
Кня зь Фе де рич и («Марко Спада» на музыку Д. Ф. Э. Обера, хореография П. Лакотта по Ж. Мазилье)
Арман Дюваль («Дама с камелиями» на музыку Ф. Шопена, хореография Дж. Ноймайера)
Граф Альберт («Жизель» А. Адана, хореография Ж. Перро, М. Петипа, Ж. Коралли в редакции Ю. Григоровича)
Хозе («Кармен-сюита», в рамках гала-концерта в честь 90-летия со дня рождения Майи Плисецкой)
Печорин («Герой нашего времени» И. Демуцкого, часть «Бэла», хореография Ю.Посохова, режиссер К. Серебренников)

2016
Базиль («Дон Кихот» во второй редакции А. Фадеечева)
главная пара («Вариации на тему Франка Бриджа» на музыку Б. Бриттена, хореография Х. ван Манена) - участник премьеры в Большом театре
Солор («Баядерка»)
Конрад («Корсар») - дебютировал на гастролях Большого театра в Лондоне
Борис («Золотой век» Д. Шостаковича, хореография Ю. Григоровича)

2017
Принц Дезире («Спящая красавица»)
премьеры («Этюды» на музыку К. Черни, хореография Х. Ландера)

2018
Вронский («Анна Каренина»на музыку П. Чайковского, А. Шнитке, Кэта Стивенса/Юсуфа Ислама, хореография Дж. Ноймайера) - первый исполнитель в Большом театре

2019
солист II части («Симфония до мажор» Ж. Бизе, хореография Дж. Баланчина)
Отец («Парижское веселье» на музыку Ж. Оффенбаха/ М. Розенталя, хореография М. Бежара)

Гастроли

Январь 2014 г. — выступил в Мариинском театре в партии Хозе в балете «Кармен-сюита» (хореография А. Алонсо) в рамках гала-концерта в честь юбилея балерины и педагога Ольги Моисеевой (Кармен - Светлана Захарова).
Февраль 2014 г. - выступил на церемонии закрытия XX Олимпийских игр в Сочи («Русский балет»/ хореограф-постановщик Э. Фаски - Золотой раб/ «Шехеразада» на музыку Н. Римского-Корсакова)
Апрель 2014 г. - выступил на XIV Международном фестивале балета «Мариинский» - в партии Принца Зигфрида в балете «Лебединое озеро» (хореография М. Петипа, Л. Иванова в редакции К. Сергеева; Одетта-Одиллия - Оксана Скорик).
Октябрь 2015 г. - исполнил партию Хозе в балете «Кармен-сюита» в неаполитанском театре Сан-Карло (Кармен - Светлана Захарова); в рамках XV фестиваля классического балета имени Аллы Шелест исполнил партию Принца Дезире в балете «Спящая красавица» (редакция К. Сергеева, постановка Г. Комлевой) с труппой (Принцесса Аврора - Евгения Образцова).
Май-июнь-июнь 2016 г. - участвовал в творческом вечере Светланы Захаровой «Amore» (партия Паоло в балете «Франческа да Римини» на музыку П. Чайковского, хореография Ю. Посохова), состоявшемся на сценах Модены, Пармы (Италия), в Большом театре (Москва), а также Равенны, Генуи (Италия) и Монте-Карло (Монако) .
Июль 2016 г. - партия Хозе («Кармен-сюита», со Светланой Захаровой) на сцене неаполитанского театра «Политеама» .
Январь-февраль 2017 г. – заглавная партия в балете «Спартак» (хореография Ю. Григоровича) с труппой Королевский балет Фландрии (Бельгия, Антверпен/Гент).
Июль 2017 г. – партия Графа Альберта «Жизель» с балетом театра Массимо в Палермо на сцене Зеленого театра (хореография Р. Нуньеса, постановка П. Маниери; Жизель – Светлана Захарова).
Октябрь 2017 г. – партия Солора (Никия – Анна Никулина) в балете «Баядерка» (хореография М. Петипа в редакции В. Пономарева и В. Чабукиани); партия Принца Дезире («Спящая красавица», Принцесса Аврора – Евгения Образцова) с балетной труппой Самарского академического театра оперы и балета в рамках XVII фестиваля классического балета им. А. Шелест;
партия Графа Альберта в балете «Жизель» с Софийским национальным балетом / Болгария, на сцене Национального дворца культуры, София (Жизель – Светлана Захарова).
Июнь, декабрь 2018 г. – заглавная партия в балете «Спартак» (хореография Ю. Григоровича) с балетной труппой Новосибирского государственного академического театра оперы и балета (НОВАТ ).
Октябрь 2018 г. – партия Солора в балете «Баядерка» (хореография М. Петипа в редакции В. Пономарева и В. Чабукиани), НОВАТ;
партия Солора (та же редакция балета) с балетной труппой Самарского театра оперы и балета (Никия – Элеонора Севенард), XVIII фестиваль классического балета им. Аллы Шелест.
Ноябрь 2018 г. – партия Солора в балете «Баядерка» с корейской труппой Всемирный балет/ Universal Ballet , Сеул/ Корея, Центр исполнительских искусств им. короля Седжона (Никия – Светлана Захарова).

Распечатать

Денис Родькин

Денис Родькин - один из восьми премьеров Большого театра. Его сразу отметили как Николай Цискаридзе, став его наставником, так и великий Юрий Григорович, доверивший солировать в своих постановках. Денису двадцать восемь, и всего за шесть лет он добрался до высшей ступени в карьере артиста балета. А если к этому добавить еще и роман с Элеонорой Севенард, родственницей знаменитой Матильды Кшесинской, то получается просто театральная история. Подробности - в интервью журнала «Атмосфера».

- Денис, судя по вашим публикациям, вы - человек с чувством юмора…

Мне почему-то многие об этом говорят - друзья, коллеги, мама. (Улыбается.) Но на самом деле я порой люблю зло пошутить и даже являюсь поклонником черного юмора. Наверное, иногда даже обижаю кого-то. Но и ирония мне не чужда.

Но вы очень забавно рассказываете, как приучали к балету родственников: папу - инженера авиационного завода и брата-военного…

Да, я их сначала пригласил на «Спящую красавицу», где исполнял Голубую птицу, и они были совсем не впечатлены. А вот позже «Спартак» им уже понравился, и они потом вошли во вкус. Но это моя семья, а вообще балет все-таки элитарное искусство - и широкую публику на него точно не затащить. Но, таким образом, он не теряет своей ценности наравне с оперой. Мне кажется, это правильно, когда театр стоит особняком и даже чуть выше кинематографа и поп-музыки, которые отвечают вкусам более обширной аудитории.

Как-то вы сказали, что чем сложнее техника в постановке, тем более проявляется артистичность. Можете объяснить?

Когда сложный рисунок роли филигранно отрепетирован, у тебя рождаются мощные внутренние резервы и для актерской выразительности. Например, если ты прыгаешь легко в «Лебедином озере» и приземляешься два тура из пятой в пятую, соответст-венно, и образ у тебя выходит другой - чистый, точный. А если ты стопу не вытягиваешь, ноги нормально поднять не можешь, то и образ получится так себе. Я уж не говорю, что в «Спартаке» прыжки должны быть стопроцентной красоты, чтобы не к чему было придраться. Вот для меня это знаковая постановка, на которую меня утвердил сам Юрий Николаевич Григорович. Претендентов хватало, но он меня выбрал за фактуру, технику… Поэтому, несмотря на то что больше всего я люблю «Кармен», именно «Спартак» явился мне вызовом, доказал мою состоятельность. Ведь когда я попал в Большой театр, никто не верил, что из меня может выйти толк. И это подстегивало работать без устали.

Вы великолепны в роли предводителя восставших рабов, притом что и внешне, и по характеру совсем не напоминаете своего героя…

Вы зря думаете, что у меня слишком мягкий нрав - это не так. Когда что-то раздражает, я сразу начинаю показывать зубы. (Улыбается.) Но в принципе, я довольно терпелив и уравновешен, меня надо долго доводить до агрессии. И даже хорошенько разозлившись, не ору и не бросаюсь предметами. В спорных ситуациях предпочитаю конструктивный диалог, дискуссии. Это человеческая форма выяснения отношений.

Эта мудрость у вас от природы? Как и уверенность в себе, о которой вы неоднократно говорите в своих интервью.

Ну, про мудрость не скажу, но вот осознание того, что для успеха надо приложить достаточно усилий, ко мне пришло довольно рано - где-то лет в двенадцать, когда я учился в хореографическом училище при Московском государственном академическом театре танца «Гжель». Мама все удивлялась, что я такой не по годам серьезный, доволен вечерней приятной физической усталостью, которая говорит о том, что день прожит не зря… Возможно, во мне крепла уверенность в себе еще и на фоне сверстников, когда в классе мне совершенно не требовалось до кого-то дотягиваться… Не знаю. Здорово, что ребенком я не отдавал себе в этом отчет, поэтому и не позволял себе расслабляться. Мне хотелось, чтобы педагоги хвалили только меня. (Улыбается.) Но объективная оценка своих возможностей появилась значительно позже, когда уже влился в труппу Большого и меня стали распределять на сольные партии. Вот таким способом формировалась моя уверенность в себе.

- Чувствуется, что у вас очень сильная связь с мамой… Это же она определила вашу судьбу?

Конечно. Именно она выбрала для меня балет. И я маме всегда доверял. Как и отцу. Долгое время ориентировался на их мнение. Сегодня я уже взрослый человек, сам определяю свою жизнь, но если возникает необходимость, к ним к первым иду за советом. Это же самые близкие люди, которые никогда от тебя не отвернутся, не предадут.

- Семья, как я понимаю, изначально не видела в вас артиста, верно?

Разумеется. Мама стремилась меня развивать, поэтому отдала учиться играть на гитаре, как и старшего брата, - ныне я вспомню лишь пару аккордов (улыбается), потом в студию во Дворце культуры, где разучивали степ… Там у нас была замечательная команда: я на сцене танцевал посередине, а мои приятели-одноклассники - по бокам. А однажды один из них идеально сел в шпагат, мне стало обидно, что я так не могу, и решил пойти туда, где этому обучают. Таким образом, желание сделать себя лучше и привело меня в балет.

"Стараюсь быть не простолюдином, а человеком элегантным. Например, никогда себе не позволю в зрительный зал прийти в кроссовках, джинсах и свитере"

- А кумиры у вас были?

Будучи мальчишкой, я, естественно, восхищался прославленными звездами балета. Однажды меня, подростка, в Кремлевском Дворце своим танцем потряс парень, исполняющий партию Меркуцио в «Ромео и Джульетте». Я захотел быть похожим на него - и лишь когда вырос, понял, что эта роль не мое амплуа. Но в тот вечер мама по моей просьбе купила записанный балет, где наиболее выразителен мужской танец. Ей предложили «Спартак». Мог ли я тогда предположить, что через несколько лет выйду в этом балете в заглавной партии…

- Раз уж вы упомянули амплуа, то какое оно у вас?

Лирический герой с героическим уклоном. (Улыбается.) Я стараюсь раскрывать своих персонажей объемно. Допустим, когда танцую принца, то для меня это не просто эффектный, рафинированный молодой человек, а настоящий, отважный рыцарь. При классических ногах я представляю героический апломб (устойчивость. - Прим.авт.) По крайней мере, так на себя смотрю со стороны.

- А в повседневности вы принц?

Внешне наверное. Хотя я и за манерами слежу. Стараюсь быть не простолюдином, а человеком элегантным. Например, никогда себе не позволю в зрительный зал прийти в кроссовках, джинсах и свитере. Для меня это дико. А многие ведь даже не задумываются о таких вещах. Я же, когда иду в зал слушать ту же оперу, - неизменно надеваю брюки, белую рубашку и ботинки. Мне кажется, воспитание как раз подчеркивается тем, насколько адекватно мероприятию человек выглядит.

- Вы упомянули оперу, и я читала, что вы сами целенаправленно себя к ней приучали…

Да, опера развивает музыкальный слух. Я хожу в консерваторию, специально ездил в Санкт-Петер-бург в Мариинку слушать «Трубадура». Валерий Абисалович Гергиев дирижировал. Я остался под большим впечатлением. Как и от концерта выдающегося Юрия Хатуевича Темирканова.

- Подозреваю, что кроме английского вы знаете и французский - ведь ваша мама его преподает…

Тут я вас разочарую - строгий балетный режим не выделял мне свободных часов для освоения французского. Я же ежедневно вставал в семь тридцать утра, в восемь сорок пять у меня начинались занятия в общеобразовательной школе, которые длились до четырнадцати, а затем я быстро делал уроки, поскольку с семнадцати до двадцати одного часа у меня уже была балетная школа, и потом сон.

Вы не выигрывали никаких громких конкурсов, окончили не самое престижное хореографическое училище, и, как я понимаю, попадание в Большой театр - это сродни счастливому случаю…

Точно! На меня обратили внимание из-за фактуры. И уже потом Николай Цискаридзе присмотрелся ко мне и начал со мной работать. Надо сказать, он настолько одаренный педагог! У него глаз-алмаз, он замечает мельчайшие детали. Если не видит перспективы у ученика, напрямую говорит: «Зачем тебе все это? Не мучай ни себя, ни меня». К счастью, в свой адрес я такого никогда не слышал. (Улыбается.) Но мне кажется, подобная откровенность справедлива, к ней нужно быть готовым. Балет - жестокое искусство. У меня, как и в детстве, жесткий график, я постоянно борюсь с ленью. Не представляете, с каким трудом утром поднимаю себя с постели - тело еще ноет после вчерашнего дня. Но стоит дойти до зала, начать заниматься классом - мышцы разогреваются, кровь начинает быстро циркулировать, и чувствуешь себя лучше.

- Вы как о какой-то машине рассказываете…

Так и есть, в каком-то смысле. Но с сердцем.

- Вы себе как-то объясняете свой столь быстрый взлет?

Были случаи и гораздо более стремительных карьер. Скорее всего, это соединение способностей, труда и стечение обстоятельств. Понятно, что никто такого не ожидал, и я не исключаю, что нарушил в театре чьи-то планы.

- Огромная зависть же рождается у тех, кто более десяти лет находится в кордебалете…

Я не сосредотачиваюсь на негативе - и с ним, собственно, не сталкивался. Зависть - это даже здорово. Значит, ты чего-то стоишь! Но знаю, что многих девчонок, например, вполне устраивает кордебалет: ответственности меньше, при этом все равно гастроли по всему миру, работа приятная - в театре, а не в офисе, и фигура всегда в тонусе, не надо на фитнес ходить. Мне такая позиция, конечно, не близка - я заточен на успех. Долго переживаю даже из-за малейшей неудачи. И я ушел бы, если бы видел, что ничего не получается.

Вам еще нет тридцати, а вы уже станцевали все главные партии в классическом балете. Какие дальнейшие цели себе намечаете?

Всегда есть к чему стремиться. Во-первых, нужно совершенствовать мастерство - это никогда не бывает лишним. Искусство у нас крайне субъективное, поэтому неизменно есть куда расти. Кроме того, при всей моей любви к Большому не могу не сказать, что есть и другие прекрасные театры - Ковент-Гарден, Ла Ска-ла, Гранд-опера, где так приятно выступать по приглашению, в балетах в другой редакции, в другой форме, с новыми интересными хореографами. А как русский балет обожают в Японии! С удовольствием туда летаю. Это моя любимая страна после России. Она словно иная планета. Но вообще я чувствую себя человеком мира. У нас же много гастролей, и в какой бы город мы ни приехали - нам везде рады. Это необыкновенно приятно.

- С какими маститыми хореографами вам бы хотелось сотрудничать?

О, несомненно, с Юрием Николаевичем Григорови-чем. Этот художник выстроил репертуар Большого театра в том виде, в котором он сейчас существует. Он буквально вынес мужской танец на передовую. С Джоном Ноймайером - он настолько ни на кого не похож! Не хореограф, а мыслитель, создающий свои балеты не просто ради танца, а ради глубокого философского подтекста. С ним интересно не только репетировать, но и разговаривать. Он настолько захватывающе рассказывает тебе о твоей роли, что ты уже не можешь дождаться, когда завтра прибежишь в зал.

Драматические артисты могут играть гениально и при этом не быть интеллектуалами. В балете требуется эрудиция, по вашему мнению?

Бесспорно, надо быть наполненным. У нас же за умный текст не спрячешься. На сцене ты на виду, словно голый, и твои недостатки заметны. Если артист не удосужился подготовиться, не понимает, о чем он танцует, пускай даже и эффектно, то это катастрофа.

- Вы любите учиться?

Прагматически я отношусь к этому процессу - без него никуда. Я окончил балетмейстерско-педагогический факультет Московской государственной академии хореографии, а сейчас получаю второе высшее образование - поступил в МГУ на факультет управления. Дело в том, что если задумываться о будущем, то балетмейстером я быть не планирую - у меня нет дара придумывать балеты. Педагогом - возможно, но уже в каком-то солидном возрасте. А административная сфера, менеджмент, политика гуманитарного управления для меня в новинку. Просвещение в университете ведется комплексное, на лекциях нам в том числе рассказывают и про экономику, и про историю Древней Индии, и про то, кто написал «Щелкунчика» и «Лебединое озеро». Меня удивляет, что встречаются студенты, которые не знают автора. В принципе сталкиваюсь с явлением, что многие люди совсем не ходят в театр. При этом они не иногородние, а коренные москвичи. Недавно меня подвозил таксист - русский, не гастарбайтер, который с помощью гаджета лихорадочно искал местонахождение Большого театра.

- Значит, в дальнейшем вы видите себя в кресле руководителя?

Возможно. Хотя театр - сложнейшая структура, многоступенчатая система. Но почему нет? Правда, это в очень отдаленном будущем. Пока я настроен танцевать как можно больше.

- А есть нечто, что вы себе из-за профессии не позволяете?

Играть в футбол. В детстве мне нравилось гонять мяч во дворе, я нередко забивал голы в качестве нападающего… Но в шестнадцать лет сломал ногу и перестал выходить на поле - требовалось себя беречь для балета. А недавний чемпионат мира всколыхнул прежние эмоции, и я попробовал снова погонять мяч. И вы знаете, включились совсем другие мышцы, которые после этой тренировки сильно болели.

Кстати, балетные танцоры часто признаются, что так привыкли к постоянной боли, что уже ее не замечают… Ваши будни действительно столь жесткие?

Вот мы с вами сидим в кафе, и у меня ничего не болит. Так что это не перманентная история. Но если прыгаешь и приземляешься неудачно, то легко что-то отбить, вывихнуть или спину можно свернуть на пируэте. Но это все ерунда, я не обращаю внимания. К врачу обращаюсь, только когда уже ходить становится больно. Раньше так вообще не сомневался в том, что нет ничего невозможного для человеческого организма. Недавно пересмотрел эту точку зрения: ресурсы, даже самые богатые, ограничены. Поэтому надо позволять себе восстанавливаться и не ударяться в пахоту по пять спектаклей в неделю. Вот я танцую где-то семь спектаклей в месяц, и мне этого достаточно.

- Кто занимается вашим бытом?

По сути, он у меня отсутствует. В квартиру в Москве или в отель где-то в поездках прихожу лишь для короткого сна. Я даже своего любимца - британского шотландца, кота Федора, отправил к маме, вынужденное одиночество плохо на нем сказывалось. А у родителей он присоединился к такому же зверю, как и он, к своему брату - Степану.

- Вы человек прижимистый?

Экономный. Не склонен выкидывать деньги на ветер. Но на хороший массаж, качественную одежду, на подарки близким не жалею финансы. В конце концов я и зарабатываю, чтобы тратить на приличную жизнь. Допустим, чтобы вкусно поесть. (Улыбается.)

- Это, значит, байки, что балетные голодают?

Лично я гурман. Сам не готовлю, питаюсь в ресторанах. Но если говорить серьезно о деньгах, то они лишь средство. Я настроен зарабатывать больше, но реализация творческого потенциала первостепенна. Мне кажется, что когда ты профессионально востребован, то ты спокоен и денег тебе хватает.

- Киношники вашу фактуру пока не используют?

Меня приглашали на кастинг для картины о Нурееве, но мы с ним совсем разные внешне, поэтому я не пошел. А вот если будут снимать ленту об Александре Годунове, с которым у меня есть сходство, обязательно попробую.

- Друзья у вас не балетные?

Нет. Смешно, но моим друзьям крайне любопытна жизнь театра, они никак не могут взять в толк, как мы запоминаем такое количество движений. Даже полиглот, владеющий шестью языками, удивляется. (Улыбается.)

- Скажите, а как вы всегда, с юных лет, взаимодействовали с коллективом?

В детский сад я не ходил, поэтому перед школой очень сильно волновался. Помню, в каком ужасе был, когда меня на линейке 1 сентября в первом классе поставили в пару с девочкой и еще попросили держаться за ручку. Ужасно стеснялся.

- Вы симпатичный, и не сомневаюсь - нравились одноклассницам…

По большому счету первая. Раньше я был падок исключительно на красоту, содержание меня мало волновало. Мне порой везло на капризных. С Элей у меня все по-другому. Сейчас я испытываю такой накал чувств, что уже не помню, как было раньше.

- Как вы встретились?

Накануне Нового года были гастроли в Греции, партнерша, с которой я должен был танцевать, не смогла прилететь - и ее заменила Элеонора. Мы не были до этого знакомы, но я видел, как она танцует, насколько она утонченная, изящная, не похожа на других и явно образованная. Девушка из хорошей семьи. И эти мои мысли о ней полностью подтвердились в реальности. Эля даже превзошла ожидания. Она меня сразила наповал своей добротой и заботливостью. Получилось так, что на сцене я сильно подвернул ногу, она у меня распухла, а нам предстояло из Афин лететь в Японию. Если бы я был один, то сошел бы с ума. Разумеется, партнерши всегда поддерживают морально, но тут меня прямо накрыло теплой волной неравнодушного внимания, исходящего от этой юной девушки. Эля меня занимала интересной беседой, старалась отвлечь, и в какой-то момент я поймал себя на том, что забыл о ноге - и напрочь ушло состояние тревожности. Естественно, когда мы расстались, я начал ощущать ее нехватку и предпринял действия, чтобы мы были вместе.

- Красиво ухаживали?

Романтично.

- Скоро год, как вы пара, какие новые черты вы открыли за это время в избраннице?

Эля умна не по годам. Я чувствую, как она меня ценит и при этом никогда ничего не просит. Она надежный друг, который всегда подставит плечо, и я знаю, что могу ей доверять как себе. Главное, к ней хочется возвращаться. Я впервые ловлю себя на этом ощущении. Раньше улетал на гастроли, и ничто домой меня не тянуло, а тут я скучаю. Эля, по-моему, эталонная спутница жизни. Я счастлив, что нашел своего человека. И она так непринужденно влилась в нашу семью… Маме очень нравится моя девушка. (Улыбается.) Надеюсь, мы с Элей будем вместе не только дома, но и на сцене. У нас уже есть один совместный проект - балет «Анна Каренина».

- Элеонора пришла в Большой театр из АРБ им. А. Я. Вагановой, и она в кордебалете сейчас танцует, верно?

Да, но с ее мозгами и талантом долго она там не пробудет, я уверен. Ее ждут большие высоты.

- За ней же еще тянется шлейф легенды о ее родственных связях с Матильдой Кшесинской…

Эля очень правильно к этому относится: не кичится данным фактом, считает, что сама должна доказывать свое право быть на сцене. Для нее это отличный стимул прогрессировать. И я буду ей помогать.

Я всегда только так и танцую. Но если говорить о жизни частной, то этим летом после выступлений в Нормандии, в Довилле, в маленьком театре при казино, приуроченным к годовщине представления там Сергеем Дягилевым «Видение Розы» с Вацлавом Нежинским, мы с коллегами поехали в Лондон. И вот там в один из свободных вечеров отправились в паб, взяли чудесное пиво, ну и весело станцевали под современные ритмы. (Улыбается.)

Как Левша подковал Большой театр
Денис РОДЬКИН: «Как и Барышников, я пытаюсь каждый день танцевать лучше себя самого»

Сейчас ему только 25, и тем не менее в качестве солиста Большого театра он уже принял участие в церемонии закрытия XXII Олимпийских игр, воплотив на арене сочинского стадиона «Фишт» образ бога танца Вацлава Нижинского и танцуя одну из самых знаменитых партий этого танцовщика — Золотого раба из балета «Шахерезада»…

Взлет Дениса Родькина был стремительным и невероятным… Каких-то 8 лет назад он не мыслил себя без народных плясок и мечтал о карьере танцовщика в театре «Гжель»… Сегодня его репертуар в Большом театре — вся русская и советская классика, от принцев из «Лебединого озера» и «Щелкунчика» до Спартака в легендарном балете Юрия Григоровича. О том, как вчерашний выпускник училища при театре танца «Гжель» стал премьером балета главного театра страны, танцовщик рассказал обозревателю «МК» в эксклюзивном интервью. И начали мы с вопроса при такой карьере вполне естественного.

— Приходилось ли вам в вашей биографии пробивать для себя партии?

— Ни разу такого не было, никогда ничего не просил. Я много репетировал, готовился. Но никогда не просил у руководства: дайте мне то-то или то-то.

С гитарой и степом по жизни

— Я знаю, что старший брат у вас работает в ФСБ, он старше вас на 6 лет. А имеют ли ваши родители какое-то отношение к театру? И почему вообще дети идут в балет?

— Папа у меня работает на авиационном заводе, мама — учитель французского языка, и естественно, ни к военным, ни к артистам они никакого отношения не имеют. Желание стать военным было полностью желанием моего брата. Когда он заканчивал 11-й класс, захотел поступить в военно-технический университет. Это было безумно сложно, потому что 5 лет нужно было жить на казарменном положении в суровых условиях, бегать по 9 километров, наголо брить голову, и я не знаю, что его могло на это сподвигнуть. Что касается меня, то тут, наверное, дело случая, потому что моя творческая жизнь началась вовсе не в балетном искусстве.

— А с чего же?

— Дело в том, что рядом с нашим домом есть дворец культуры «Красный Октябрь» и там много различных кружков. И моего брата тоже, когда он учился в 5-м классе, родители отдали на класс гитары. Он, кстати, закончил этот класс. А потом они решили продолжить преемственность поколений — отдали на класс гитары и меня. И мне очень нравилось играть, я усердно занимался каждый день, сидел в комнате, разучивал новые произведения… А один раз, когда мы шли на урок, моя мама увидела, как танцуют степ. В «Красном Октябре» классов очень мало, и дети танцевали прямо в холле. И ей настолько это понравилось, что она сказала мне: «Ты будешь тоже танцевать здесь». Она буквально силой меня туда отвела, и я, через слезы, тоже начал разучивать все эти движения. А ведь для того, чтобы правильно танцевать степ, нужно очень многое понять, расслабить стопу, надо, чтобы руки правильно работали, чтобы в теле была правильная координация. Я проходил туда четыре репетиции, а потом туда пришел мальчик, который учился еще и в муниципальной детской балетной школе. И в одну секунду сел на шпагат, с абсолютно вытянутыми ногами и вытянутыми стопами. Я был настолько этим впечатлен, что спросил у мамы: «А где его так научили делать?». Выяснилось, что есть такая детская муниципальная школа при театре «Гжель», которая тоже находилась недалеко от нашего дома. И я пошел туда. Мне сразу сказали, что данных у меня нет. Мне начали зачем-то выкручивать плечи назад, затем положили на пол и начали ломать стопы. Я тогда подумал, что надо мной просто издеваются. Потом меня посадили на шпагат, и я полчаса так просидел и понял, что шпагат — это страшная вещь. Но все-таки я ушел со степа, закончил гитару (у меня есть даже диплом о среднем образовании по классу гитары) и стал заниматься в этой детской муниципальной балетной школе.

— Тут-то ты уже не капризничал. Нравилось там учиться?

— Я начал ходить, но втайне жаждал, чтоб меня отчислили, потому что очень не хотел этим заниматься. Старался подольше задержаться в школе, не выучить уроки… Лишь бы не ходить туда. Но в один прекрасный момент я понял вдруг, что мне все-таки интересно там учиться, потому что у меня появились там друзья, потому что мне стало нравиться то, чему нас учат. И конечно, моей мечтой был совсем не Большой театр. Моей мечтой был ансамбль «Гжель», и меня очень увлекали народные пляски. Я ходил на все концерты «Гжели» и всегда садился в первый ряд. Но в один прекрасный момент, где-то в 5-м классе, я увидел запись, как Владимир Васильев танцевал Спартака, и меня это настолько впечатлило, что я понял: хочу танцевать классический балет.

— Интересно, в памяти степ у вас остался, прям сейчас бить его сможете?

— Легко (встает и бьет степ). Знаете, детская память — она всегда самая сильная. Вот я 10 часов в зале репетирую, чтоб не упасть с двух пируэтов, а это… без разогрева.

— Я знаю, что вас хотел видеть в составе своего знаменитого театра Борис Эйфман. Вы, по-моему, даже ездили к нему на просмотр в Санкт-Петербург после окончания училища...

— Когда я заканчивал училище, в Большой театр меня никто не звал и я об этом даже не думал. Но мне нужно было уже определяться с местом дальнейшей работы. И я по приглашению директора театра Эйфмана, который до этого видел меня на смотре балетных школ, поехал в Санкт-Петербург, потому что Борис Яковлевич берет в свою труппу только рослых мальчиков. Меня брали на солиста, но я тогда еще не знал, что вскоре мне предложат работать в Большом, и, конечно, согласился.

Цискаридзе сказал мне: «Учи партию Одиллии»

— А как, собственно, происходил вот этот переход в Большой театр? Потому что в балетном училище, насколько я знаю, вы всеобщий любимец, баловень художественного руководителя Владимира Захарова, выступаете в сольных партиях на концертах. Многие ученики этого училища до сих пор следят за вашим творчеством, потому что вы для них как Юрий Гагарин. Расскажите наконец, как вы все-таки попали в Большой.

— После окончания училища я спросил у моего педагога, Андрея Александровича Евдокимова, который был в то время солистом Большого театра, когда там будет просмотр. На что он сказал: «Завтра». Я тогда спрашиваю, как можно туда попасть, а он: «Ты что?! Ничего не получится. Там просмотр только для своих, там будут только выпускники Московской государственной академии хореографии…» Ну, думаю, ладно, не получится — значит не получится. И вдруг вечером он мне звонит: «Ты знаешь, завтра можно будет прийти на просмотр. Я тебе пропуск сделал — просто придешь и на боковом станке сделаешь класс, как все». Я прихожу на просмотр — конечно же, там уже разогреваются ребята. У всех прекрасные данные, потому что в Большой театр из Московской академии хореографии берут только самых лучших и только с самыми лучшими данными. И конечно же, такого я до этого никогда не видел: у ребят и шаг, и стопа феноменальные, и вращение. Я сделал класс, мне показалось, что я переволновался: туры — криво, косо прыгнул, пируэты у меня не получились… Ну ладно, думаю, попробовал… Кто не рискует, тот не пьет шампанское. И вдруг на следующий день в «Гжель» приходит Евдокимов, очень удивленный, и говорит: «Вообще-то ты там понравился. Жди теперь звонка от заведующего балетной труппой. Либо — да, либо — нет». Тогда заведующим балетом был Геннадий Петрович Янин, и я стал с нетерпением ждать.

— И долго ждали?

— Проходит месяц, второй, а мне никто не звонит. Мы тогда с театром «Гжель» уехали на гастроли в Сирию, там еще было не опасно, это 2009 год. И я там, помню, лежал возле бассейна, отдыхал, загорал, и вдруг звонок: «Денис? Вы знаете, я заведующий балетной труппой Большого театра. Выходите, пожалуйста, на класс». А я уже и ждать перестал, поэтому новость для меня стала просто шокирующей. Вернулся в Москву, сразу же, естественно, побежал к Янину. И он мне сказал: «Знаете, вы нам понравились… Вы такой высокий, складный, и нам как раз таких не хватает. Нам как раз нужно, чтоб пики сзади держали. А у вас все хорошо: протянете вот так вот руку и будете с пикой стоять». И с этого дня начался Большой театр…

— Как получилось, что вашим педагогом в Большом театре стал Николай Цискаридзе?

— Когда меня брали в театр, то сказали: «Будете ходить на класс к Борису Борисовичу Акимову». Два месяца я ходил к нему, он меня тоже много чему научил, но потом труппа уехала на гастроли в Испанию танцевать «Спартака», и классы в театре давали только Надежда Грачева и Николай Цискаридзе. К Цискаридзе я не пошел, потому что слышал, что он очень требовательный… А пошел на класс к Грачевой. Но вышел оттуда выжатый как лимон. Потому что это женский класс — специфика совсем другая. У девочек нужно подольше подержать ноги, нам нужно повыше подпрыгнуть… И потом был сразу же класс Цискаридзе. Он вошел в зал и так долго на меня смотрел, что я подумал: «Надо завтра сходить на класс и к нему». А потом, когда класс начался, я услышал, как он стал что-то требовать от балерины, и решил: «Нет. Наверное, я не смогу. Крикнет… Я растеряюсь — и все, больше ничего не смогу сделать».

— Но все же пошли на другой день…

— Когда встал с утра, все-таки решил рискнуть. Иду, дрожу, потому что для меня это большой авторитет. Захожу в 5-й зал, и он там сидит в шпагате и смотрит на меня. Я говорю: «Можно у вас позаниматься?». Он говорит: «Конечно». И опять так пристально на меня смотрит. Может, какие-то способности, задатки, талант разглядывал? И когда начался класс, в котором нас было всего трое: я, Анжелина Воронцова и еще один мальчик, которого тоже только недавно взяли в театр, — он мне очень активно стал уделять внимание: «Тебе нужно стопу повернуть, голову сюда, руку сюда, плечи здесь вывернуть»… Я так изогнулся, что у меня вообще ничего не шевелилось после его класса, настолько была феноменальная работа мышц. А потом Цискаридзе попросил меня подпрыгнуть и сказал мне: «Я никогда еще не видел, чтоб при таком высоком росте был такой высокий прыжок. У тебя большое будущее. Есть талант. С этого дня начинай думать головой».

— С Цискаридзе почти сразу, насколько я знаю, вы начали работать над партией принца Зигфрида в балете «Лебединое озеро». А ведь это почти предел мечтаний для любого танцовщика и довольно сложная партия, именно в редакции Большого театра. Вы вообще долго к этой партии шли?

— Да, я работал над этой партией с тех пор, как пришел в театр, то есть 5 лет. С этой партией связан один забавный эпизод. Опять же Николай Максимович, когда меня увидел, на второй же день совместной работы принес диск. «Вот, учи!». Я вижу, что написано: «Андрей Уваров — принц Зигфрид, Волочкова — Одетта-Одиллия, Злой гений — Цискаридзе» — и спрашиваю: «А что учить-то? Кордебалет?». Он говорит: «Нет». Я, обалдев, спрашиваю: «А кого? Принца?». А он говорит так, в своей манере: «Нет, Одиллию». В этот момент я вспомнил слова Геннадия Петровича Янина и понял, что я могу не только с копьем стоять. Раз такой человек, как Цискаридзе, предлагает учить принца, то, значит, есть что-то, что может мне позволить танцевать на сцене Большого театра.

— Все-таки принца. Значит, с Одиллией так и не вышло?

— Мы потихонечку оставались в зале, что-то пробовали, учили… Помню, как на сцене Кремлевского дворца, когда там шел балет «Баядерка» — а это был уже второй год работы в театре, — Николай Максимович танцевал Солора. Я еще был в кордебалете, и когда закончился 2-й акт, вдруг он меня сам нашел и говорит: «Если ты меня подведешь 22 мая, я не знаю, что с тобой сделаю». Я спрашиваю: «А что будет 22 мая?». Он: «Будешь танцевать принца в «Лебедином озере». Я к тому времени из афишных ролей танцевал только Голубую птицу в «Спящей красавице» и Рыбака в «Дочери фараона», и радость моя, конечно, была несусветной. Мы с декабря начали активно гонять роль. Уже договорились, что меня введет в спектакль Мария Аллаш. Но в марте 2011 года сменилось руководство, и этот дебют осуществить в то время мне так и не удалось. Я тогда так расстроился! Я понимал, что у нас такая профессия, что если не удастся станцевать довольно рано, то потом будет значительно сложнее, и можно вообще никогда не выйти на сцену в таких ролях. Сейчас я понимаю, что это мне сыграло на пользу, потому что в таких партиях нужно выходить подготовленным, ведь здесь всё против танцовщика: белое трико, ноги выворотные… И то, что этот дебют отложился на столько времени, мне в какой-то мере помогло повзрослеть. Мне кажется, даже лучше, что я начал танцевать эту партию всего полтора года назад, чем я станцевал бы ее совсем сырым и новое руководство меня бы увидело и сказало: «Нет, спасибо, больше не надо!»

Принц на Олимпийском стадионе

— Вы сначала станцевали «Лебединое озеро» в Мариинском театре?

— Нет, в Большом. Я не знаю, как это получилось. Мне долго не давали партию принца, но, как только меня пригласили выступить в этом спектакле в Мариинском театре, сразу же Зигфрида я и в Большом получил. А готовил я эту партию прямо во время Олимпиады, где выступал на церемонии закрытия. Ведь мы больше были там не как артисты, а как участники церемонии, то есть почти что персонал. Мы жили в таких немножко военных условиях, и мне тяжело было сохранять форму. Балет очень сложный, а в Сочи условий поддерживать форму не было: холод дикий, все вокруг продувается, делать ничего невозможно, потеть нельзя… И поэтому я в номере занимался. Каждое утро вставал, растягивался, около спинки кровати делал станок, потому что у меня дебют был через неделю после того, как я приеду из Сочи.

— Раз заговорили о вашем выступлении на церемонии закрытия Олимпийских игр в Сочи, то можно ли сравнить выход на Олимпийский стадион и на сцену в Большом театре? В каком случае вы испытывали большее волнение?

— На Олимпийском стадионе волнение было даже меньше, потому что там у меня не было поддержек. Когда я делаю поддержки, то больше волнуюсь за балерину, ведь здесь за успех элементов отвечает не только партнер. Я бы даже сказал, что 80% выполняет всегда девочка. И если она сгруппируется правильно, надо просто вытянуть руку и поднять, и все. Так что волнения было меньше, потому что на Олимпиаде не было как такового дуэта. Но тогда на стадионе «Фишт» я получил не сравнимое ни с чем удовольствие. Потому что, когда ты выходишь и на тебя смотрит огромное количество народу, весь олимпийский стадион, где нет ни одного свободного места, а трансляция идет на весь мир, это, конечно же, непередаваемые ощущения…

— Были ли у вас случаи, когда вы не смогли удержать балерину?

— Было это один-единственный раз, и это был экстремальный ввод. Мне было 19 лет, и нужно было в балете «Пламя Парижа» танцевать одну из главных в этом спектакле партий Антуана Мистраля; и так получилось, что я не удержал балерину со «стульчика», она у меня упала. Вводиться в такие спектакли совсем молодым, конечно, нельзя. Нужно как минимум год готовить эту партию. Но, конечно, сделать это было нереально.

— Уже довольно давно вы выступаете партнером такой известной балерины, как Светлана Захарова. Расскажите, как с ней работается? Не капризная?

— 2 года назад, как раз ближе к Новому году, я узнал, что в такие-то и такие-то даты я впервые буду танцевать балет «Щелкунчик». Я обрадовался, потому что станцевать этот балет я мечтал давно, и начал готовиться. В какой-то момент меня вызывает в кабинет наш руководитель и спрашивает: «Какой у тебя рост?». Я говорю: «186». А он: «Высокий. Вот у Цискаридзе был 185, это для «Щелкунчика» предел». Я просто растерялся: «Ну как же? Дэвид Холберг ведь танцует, а он выше меня!..» Ну а что я могу еще сказать? Я понимаю, что «Щелкунчика» в ближайшее время танцевать не буду, иду очень расстроенный, захожу в буфет — и там Света стоит: «Скажи, а ты «Кармен» танцевал? Знаешь, у меня нет партнера, а 18 января будет вечер Ольги Николаевны Моисеевой в Мариинском театре. Может, ты попробуешь, выучишь?» Я так обрадовался! «Конечно, я выучу, но мне не с кем репетировать». Она позвонила Андрею Уварову, с которым до его ухода на пенсию танцевала эту партию, и с ним я начал учить. Мы с ним все выучили, отрепетировали. И у нас очень хорошо прошла «Кармен», и Света тоже ко мне очень тепло отнеслась. Мы потом в Италии этот балет танцевали. А потом танцевали вместе уже и «Легенду о любви», и «Лебединое озеро»… И знаете, несмотря на ее статус (а сейчас она, конечно же, первая балерина Большого театра), когда у нас что-то не получается, она никогда не говорит мне: «Ты виноват! Ты меня не держишь!»… Мы пытаемся вместе эту проблему решить. А держать ее одно удовольствие — она очень легкая и гениально выучена, потому что вагановская школа этой выучкой очень славится.

— Важны ли для вас детали в работе над ролью? Например прическа.

— Все зависит от балета. Например, принц в «Лебедином озере» должен быть идеальный и внешне, и внутренне. Ведь каждая девушка мечтает о принце, соответственно и характер у него должен быть идеальный, и внешность. Роль Спартака — другое дело: это вождь, поднявший на борьбу гладиаторов, он жил в не самых лучших условиях, и, соответственно, здесь прическа другая. Должны быть сальные, грязные волосы, потому что все-таки он раб и мылся он очень редко. Я тут делаю такие запутанные волосы, как будто я их не причесывал лет двадцать, — мне хотелось добиться такого эффекта. В партии Курбского в «Иване Грозном» я предпочитаю быть кудрявым, это создает впечатление русской удали, такого русского богатыря. Когда танцую Онегина, то делаю небольшой пробор, потому что Онегин все-таки денди. И хотя он далеко не идеальный человек, потому что внутри у него есть некая червоточина, но внешне он должен быть еще лучше принца.

— Денис, я знаю, что вы левша. Неудобства в работе это вам не доставляет? Ничего вы в связи с этим не заменяете в движениях?

— Нет. И Юрий Николаевич Григорович левша, и Владимир Викторович Васильев тоже, и с этим у меня нет никаких проблем. В «Даме с камелиями» недавно, правда, я столкнулся с некой проблемой: в монологе Армана во втором акте все не в мою сторону… И пришлось, конечно, поначалу помучиться, потому что хочется на сцене танцевать в свою сторону, то есть писать той рукой, которой ты и пишешь. Но организм ко всему привыкает. А вот жете по кругу я делаю вправо. Не знаю почему. Потому, видимо, что растянут лучше.

— Насколько для вас важны технические вызовы в балете? Вот Иван Васильев сейчас какие-то немыслимые вещи делает. Есть ли у вас желание что-то повторить?

— Я думаю, нужно реально оценивать свои возможности. Я не смог бы сделать 3 содебаска в воздухе, потому что у меня другая структура мышц и тела. Просто я повыше, и мне тяжело будет повторить какие-то его трюки. Он прекрасный танцовщик, но мы с ним абсолютно разные. Я из себя пытаюсь выжать максимум того, что могу. Тому, чего не умею, пытаюсь научиться. Но ни на кого никогда не смотрю. И пытаюсь каждый день, как сказал Барышников, танцевать лучше себя самого.

Павел Ященков

Денис Александрович Родькин. Родился 3 июля 1990 года в Москве. Российский артист балета. Лауреат Премии Президента РФ (2017).

Денис Родькин родился 3 июля 1990 года в Москве в семье, которая не имеет отношения к искусству.

Отец - инженер, работал на авиационном заводе.

Мать - педагог, преподаватель французского языка.

Старший брат окончил военно-технический университет, служит в ФСБ.

В школьные годы учился в музыкальной школе по классу гитары во дворце культуры «Красный Октябрь». Затем занимался танцами - обучался степу. Далее по телевидению увидел балет «Спартак», где в главной роли блистал знаменитый советский танцовщик Владимир Васильев. С тех пор он сам решил стать танцором балета.

В 2009 году окончил хореографическое училище при Московском государственном академическом театре танца «Гжель».

В 2013 году окончил балетмейстерско-педагогический факультет Московской государственной академии хореографии.

После ухода Цискаридзе из Большого театра балетмейстером-репетитором Дениса стал Юрий Владимиров. Затем Родькин стал работать с балетмейстером-репетитором Александром Ветровым.

С 2015 года начал танцевать в паре с известной балериной Светланой Захаровой. Денис вспоминал: "Еще когда я учился, видел, как она танцевала с Николаем Цискаридзе, и для меня они - боги танца. На первых репетициях я очень сильно волновался, но сейчас мы уже привыкли друг к другу. У нас здоровый творческий тандем, хотя я понимаю, что права на ошибку у меня нет".

Денис Родькин - Щелкунчик

В 2014 году принимал участие в церемонии закрытия Олимпийских игр в Сочи, где перевоплотился в бога танца Вацлава Нижинского.

В 2014 году получил Приз журнала «Балет» «Душа танца» в номинации «Восходящая звезда».

В 2017 году стал лауреатом Премии Президента Российской Федерации для молодых деятелей культуры - за вклад в сохранение, приумножение и популяризацию достижений отечественного хореографического искусства.

В 2017-м получил премию Бенуа де ла данс за партию в балете «Баядерка».

Рост Дениса Родькина: 186 сантиметров.

Личная жизнь Дениса Родькина:

Состоял в отношениях с балериной Оксаной Шаровой, которая также танцует в Большом театре.

С 2018 года у артиста начались отношения с коллегой , которая младше его на 8 лет. Элеонора - праправнучки легендарной балерины . Они вместе принимали участие в нескольких постановках, постепенно чувства на сцене переросли в отношения в реальной жизни.

Репертуар Дениса Родькина:

2010 - Голубая птица («Спящая красавица» П. Чайковского, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича);
2010 - сверстники и сверстницы Джульетты («Ромео и Джульетта» С. Прокофьева в постановке Ю. Григоровича);
2010 - фламенко («Кармен-сюита» Ж. Бизе - Р. Щедрина в постановке А. Алонсо);
2010 - друзья Колена («Тщетная предосторожность» Л. Герольда, хореография Ф. Аштона);
2010 - партия в балете «Серенада» на музыку П. Чайковского (хореография Дж. Баланчина);
2010 - две пары во II части («Симфония до мажор» на музыку Ж. Бизе, хореография Дж. Баланчина);
2010 - гран па («Раймонда» А. Глазунова, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича);
2010 - вальс («Лебединое озеро» П. Чайковского во второй редакции Ю. Григоровича);
2010 - гран па («Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича);
2010 - слуги бога Нила, два кавалера, Рыбак («Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П. Лакотта по М. Петипа);
2010 - финальный вальс и апофеоз («Щелкунчик» П. Чайковского, хореография Ю. Григоровича);
2010 - партия в «Рубинах» (II части балета «Драгоценности») на музыку И. Стравинского (хореография Дж. Баланчина);
2011 - партия в балете «Класс-концерт» на музыку А. Глазунова, А. Лядова, А. Рубинштейна, Д. Шостаковича, хореография А. Мессерера);
2011 - солист («Серенада» на музыку П. Чайковского, хореография Дж. Баланчина);
2011 - Флоран («Эсмеральда» Ц. Пуни, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография Ю. Бурлаки, В. Медведева);
2011 - Бернар («Раймонда»);
2011 - Антуан Мистраль («Пламя Парижа» Б. Асафьева в постановке А. Ратманского с использованием хореографии В. Вайнонена);
2011 - Граф Вишенка («Чиполлино» К. Хачатуряна, хореография Г. Майорова);
2011 - партия в балете «Симфония псалмов» на музыку И. Стравинского (хореография И. Килиана);
2011 - пажи свиты феи Сирени, принцы-претенденты на руку Авроры («Спящая красавица»);
2012 - Раб («Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича);
2012 - солист в танце с веерами («Корсар» А. Адана, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография А. Ратманского и Ю. Бурлаки);
2012 - Граф Парис («Ромео и Джульетта»);
2012 - сольная партия в «Бриллиантах» (III части балета «Драгоценности») на музыку П. Чайковского (хореография Дж. Баланчина) - участник премьеры в Большом театре;
2012 - дуэт («Dream of Dream» на музыку С. Рахманинова в постановке Й. Эло);
2012 - Лорд Вильсон - Таор («Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П. Лакотта по М. Петипа);
2012 - Князь Курбский («Иван Грозный» на музыку С. Прокофьева, хореография Ю. Григоровича);
2013 - Спартак («Спартак» А. Хачатуряна, хореография Ю. Григоровича);
2013 - Артынов («Анюта» на музыку В. Гаврилина, хореография В. Васильева);
2013 - Злой гений («Лебединое озеро»);
2013 - Тореадор («Дон Кихот» Л. Минкуса, хореография М. Петипа, А. Горского в редакции А. Фадеечева);
2014 - Принц Зигфрид («Лебединое озеро»);
2014 - Гастон Рье («Дама с камелиями» на музыку Ф. Шопена, хореография Дж. Ноймайера);
2014 - Жан де Бриен («Раймонда» А. Глазунова, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича);
2014 - Онегин («Онегин» на музыку П. Чайковского, хореография Дж. Крэнко);
2014 - Ферхад («Легенда о любви» А.Меликова, хореография Ю.Григоровича);
2014 - Щелкунчик-принц («Щелкунчик»);
2015 - Князь Федеричи («Марко Спада» на музыку Д. Ф. Э. Обера, хореография П. Лакотта по Ж. Мазилье);
2015 - Арман Дюваль («Дама с камелиями» на музыку Ф. Шопена, хореография Дж. Ноймайера);
2015 - Граф Альберт («Жизель» А. Адана, хореография Ж. Перро, М. Петипа, Ж. Коралли в редакции Ю. Григоровича);
2015 - Хозе («Кармен-сюита», в рамках гала-концерта в честь 90-летия со дня рождения Майи Плисецкой);
2015 - Печорин («Герой нашего времени» И. Демуцкого, часть «Бэла», хореография Ю.Посохова, режиссер К. Серебренников);
2016 - Базиль («Дон Кихот» во второй редакции А. Фадеечева);
2016 - главная пара («Вариации на тему Франка Бриджа» на музыку Б. Бриттена, хореография Х. ван Манена) - участник премьеры в Большом театре;
2016 - Солор («Баядерка»);
2016 - Борис («Золотой век» Д. Шостаковича, хореография Ю. Григоровича);
2017 - Принц Дезире («Спящая красавица»);
2017 - премьеры («Этюды» на музыку К. Черни, хореография Х. Ландера);
2018 - Вронский («Анна Каренина»на музыку П. Чайковского, А. Шнитке, Кэта Стивенса/Юсуфа Ислама, хореография Дж. Ноймайера) - первый исполнитель в Большом театре.