Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

СУДЕБНЫЕ РЕЧИ известных русских юристов

Издание третье, исправленное Государственное издательство ЮРИДИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ МОСКВА - 1958

I. Александров Петр Акимович

Александров Петр Акимович (1838--1893 гг.) -- один из виднейших представителей русского дореволюционного судебного красноречия, хотя сознательно он никогда не готовил себя к адвокатской деятельности, именно к тому виду деятельности, где более всего проявился его талант. По выражению его современников, "судьба заготовила ему блестящую карьеру" на чиновничьем поприще правовых учреждений, и лишь нежелание его подчинять свою волю неукоснительным велениям других помешало его "триумфальному восхождению по служебной лестнице".

П. А. Александров родился в Орловской губернии в семье мелкого священнослужителя. Незаметный пост отца не давал достаточных материальных средств к нормальному существованию семьи. Семья Александрова часто, терпела невзгоды и лишения. Все это, а также наблюдения Петра Акимовича за окружающей его жизнью наложили тяжелый отпечаток на склад его ума и образ мыслей. Л. Д. Ляховецкий вспоминал, что Александров "...сам любил говорить о неприглядных условиях своей прошлой жизни, наводившей его на размышления печального свойства. Невесела была жизнь его родителей, много терпевших от произвола сильных! В детские годы мальчик был свидетелем поругания человеческого достоинства его отца, покорно сносившего все оскорбления, сыпавшиеся на его голову. Впечатления эти глубоко запали в душу ребенка" {Л. Д. Ляховецкий, Характеристика известных русских судебных ораторов, СПб., 1897, стр. 5.}. Впечатления, эти, однако, не только запали в его душу, но и сохранились на всю его жизнь. Самостоятельность суждений и взглядов, непреклонность характера, твердость в убеждениях, воспитанные суровой жизнью и помешавшие его последовательному восхождению на служебном поприще, сослужили ему хорошую службу в качестве присяжного поверенного в рядах русских адвокатов.

Юридический факультет Петербургского университета П. А. Александров окончил в 1860 году, после чего он в течение 15 лет занимал различные должности по Министерству юстиции: товарищ прокурора Петербургского окружного суда, прокурор Псковского окружного суда, товарищ прокурора Петербургской судебной палаты и, наконец, товарищ оберпрокурора кассационного департамента Правительствующего Сената. В 1876 году Александров, после служебного конфликта, вызванного неодобрением начальства его заключения в суде по одному из дел, где он выступил в защиту свободы печати, вышел в отставку и в этом же году поступил в адвокатуру.

Как защитник Александров обратил на себя внимание выступлением, в известном политическом процессе "193-х". Дело слушалось 1877--78 г.г. в Петербургском окружном суде при закрытых дверях. В качестве защитников в процессе принимали участие лучшие силы Петербургской адвокатуры.

Отвечая на бестактную выходку обвинителя Желеховского. заявившего, что почти сто оправданных по этому делу обвиняемых были привлечены им для "составления фона" остальным подсудимым, Александров в своей речи "погрозил Желеховского потомством, которое прибьет его имя к позорному столбу гвоздем... и гвоздем острым!" {А. Ф. Кони, Избранные произведения, Госюриздат, 1956, стр. 532.}.

До этого малоизвестный как адвокат Александров привлек внимание общественности продуманной речью и умелой убедительной полемикой с прокурором.

Оценивая его речь на процессе "193-х", один из участников процесса писал: "Заключительные слова его образцовой речи среди дружного и согласованного хора голосов превосходной защиты прозвучали все же самыми чистыми и высокими нотами. Кто слышал эту речь, тот никогда ее не забудет".

Вскоре, вслед за этим делом, в Петербургском окружном суде слушалось дело по обвинению Веры Засулич в покушении на убийство Петербургского градоначальника Трепова. Речь, произнесенная Александровым в защиту Веры Засулич, принесла ему широкую известность не только в России, но и за рубежом.

"Подсудимая, -- вспоминает Л. Д. Ляховецкий о выступлении Александрова по делу Веры Засулич, -- избрала себе в защитники П. А. Александрова. Дивились тогда немало неудачному выбору. Петербургская адвокатура имела столько представителей с прославленными талантами, а для трудного дела избран был безвестный адвокат, бывший. чиновник, расставшийся со службой.

Шепот изумления раздался в судебной зале, когда в день разбора дела к скамье защитника приблизилась фигура Александрова. "Неужели-таки он?...".

П. А. Александров казался пигмеем, взявшимся за работу гиганта. Он погибнет, он оскандалится и погубит дело. Так думали и говорили многие, почти все. Вопреки ожиданиям, речь его сразу раскрыла колоссальный, могучий, боевой талант. Безвестный защитник из чиновников вышел из суда знаменитым, с печатью славы. Речь его, воспроизведенная на следующий день в газетах, сделала имя его известным всей читающей России. Талант получил всеобщее признание. Вчерашний пигмей превратился вдруг в великана. Одна речь создала этому человеку громкую репутацию, возвысила его, обнаружив всю мощь его дарования" {Л. Д. Ляховецкий, цит. соч. стр. 6--7; в связи с пожеланиями читателей эта речь Александрова независимо от того, что она опубликована в книге избранных произведений А. Ф. Кони (Госюриадат, 1956), печатается в настоящем Сборнике.}.

Однако было бы неправильным думать, что речь эта. принесла П. А. Александрову славу вследствие ее внешних эффектов. Напротив, она отличается умеренностью тонов и отсутствием излишних красок. В этой речи П. А. Александров блестяще показал, что не заранее обдуманное намерение Засулич является движущим мотивом совершенного преступления, а вся совокупность беззаконных и неправомерных действий генерала Трепова -- градоначальника Петербурга -- является истинной причиной содеянного. С большой силой показал Александров в речи по делу Веры Засулич, что в действительности не она должна занимать скамью подсудимых, а, наоборот, тот, кто в процессе занял сочувственную роль потерпевшего, фактически должен проходить по делу в качестве обвиняемого. Речь П. А. Александрова по данному делу, несомненно, в значительней степени подготовила оправдательный вердикт присяжных. В высоких же чиновничьих я правительственных кругах она была воспринята с исключительным неодобрением. Это, тем не менее, не могло поколебать Александрова как мужественного и стойкого в своих убеждениях судебного оратора.

С неменьшей силой проявился ораторский талант Петра Акимовича в его выступлении по делу Сарры Модебадзе.

Осуществляя защиту четырех совершенно невиновных людей, понимая тот большой общественный резонанс, какой имел этот процесс, и свою роль в этом деле, он защитительной речи придал большое общественное звучание. Ов правильно оценил социальные корни и питательную среду этого грязного, Позорного дела, смело поднял голос в защиту невиновных, принесенных в жертву реакционным идеям преследующим цель разжигания национальной розни.

П. А. Александров изучил материал, относящийся к рассматриваемому делу, Показал тонкое знание специальных вопросов, разбираемых на суде, успешно опровергал выводы экспертизы, на которых обосновывалось обвинение.

Александров понимал, что к его голосу прислушиваются широкие передовые слои России. Он смело вскрывал ту атмосферу, в которой создавалось это дело. В начале своей речи Александров говорит, что настоящий процесс "... желает знать вся Россия, о нем будет судить русское общественное мнение". Александров подчеркиваем, что речь предназначена не только для суда, но и для тех, "кто наглою клеветою

В двухтомник включены речи семи выдающихся ораторов русской присяжной адвокатуры. Каждый из этой «великолепной семерки» удостоился высоких оценок еще при жизни, на примерах их защитительных речей построены методические рекомендации многих научных работ по ораторскому искусству. Они различались профессиональными пристрастиями, тяготением к разным категориям дел, природными способностями к импровизации или интуитивному предвидению всех опасных поворотов процесса, особенностями ораторских приемов. Объединяли корифеев любовь к профессии, верность адвокатскому долгу и неустанный труд, развивавший их природный художественный дар, либо сделавший их выдающимися ораторами благодаря непрерывной работе над словом. В истории каждой страны есть люди, которые поистине являются ее национальным достоянием. Элита присяжной адвокатуры гордость России.

Шаг 1. Выбирайте книги в каталоге и нажимаете кнопку «Купить»;

Шаг 2. Переходите в раздел «Корзина»;

Шаг 3. Укажите необходимое количество, заполните данные в блоках Получатель и Доставка;

Шаг 4. Нажимаете кнопку «Перейти к оплате».

На данный момент приобрести печатные книги, электронные доступы или книги в подарок библиотеке на сайте ЭБС возможно только по стопроцентной предварительной оплате. После оплаты Вам будет предоставлен доступ к полному тексту учебника в рамках Электронной библиотеки или мы начинаем готовить для Вас заказ в типографии.

Внимание! Просим не менять способ оплаты по заказам. Если Вы уже выбрали какой-либо способ оплаты и не удалось совершить платеж, необходимо переоформить заказ заново и оплатить его другим удобным способом.

Оплатить заказ можно одним из предложенных способов:

1. Безналичный способ:
   • Банковская карта: необходимо заполнить все поля формы. Некоторые банки просят подтвердить оплату – для этого на Ваш номер телефона придет смс-код.
   • Онлайн-банкинг: банки, сотрудничающие с платежным сервисом, предложат свою форму для заполнения. Просим корректно ввести данные во все поля.
     Например, для " class="text-primary">Сбербанк Онлайн требуются номер мобильного телефона и электронная почта. Для " class="text-primary">Альфа-банка потребуются логин в сервисе Альфа-Клик и электронная почта.
   • Электронный кошелек: если у Вас есть Яндекс-кошелек или Qiwi Wallet, Вы можете оплатить заказ через них. Для этого выберите соответствующий способ оплаты и заполните предложенные поля, затем система перенаправит Вас на страницу для подтверждения выставленного счета.

Не знаю, насколько написанные ниже истории достоверны, но то, что Ф.Н.Плевако был одним из самых известных адвокатов в нашей истории - это факт.
Примеры его блистательных выступлений в суде.
1. Туфли я сняла!
Защищает он мужика, которого проститутка обвинила в изнасиловании и пытается по суду получить с него значительную сумму за нанесенную травму. Обстоятельства дела: истица утверждает, что ответчик завлек ее в гостиничный номер и там изнасиловал. Мужик же заявляет, что все было по доброму согласию. Последнее слово за Плевако.
"Господа присяжные," - заявляет он. "Если вы присудите моего подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки простынь, которые истица запачкала своими туфлями".
Проститутка вскакивает и кричит: "Неправда! Туфли я сняла!!!"
В зале хохот. Подзащитный оправдан.
2. «15 лет несправедливой попреки»
Однажды к Плевако попало дело по поводу убийства одним мужиком своей бабы. На суд Плевако пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причeм безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

В зале начал стихать шум. Плевако опять:
- Господа присяжные заседатели!
В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:
- Господа присяжные заседатели!
В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:
- Господа присяжные заседатели!
Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:
- Господа присяжные заседатели!
Тут уже зал взорвался возмущением, воспринимая все как издевательство над почтенной публикой. А с трибуны снова:
- Господа присяжные заседатели!
Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот, наконец, Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.
- Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!
Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами.
Мужика оправдали.
3. 20 минут
Очень известна защита адвокатом Ф.Н.Плевако владелицы небольшой лавчонки, полуграмотной женщины, нарушившей правила о часах торговли и закрывшей торговлю на 20 минут позже, чем было положено, накануне какого-то религиозного праздника. Заседание суда по ее делу было назначено на 10 часов. Суд вышел с опозданием на 10 минут. Все были налицо, кроме защитника - Плевако. Председатель суда распорядился разыскать Плевако. Минут через 10 Плевако, не торопясь, вошел в зал, спокойно уселся на месте защиты и раскрыл портфель. Председатель суда сделал ему замечание за опоздание. Тогда Плевако вытащил часы, посмотрел на них и заявил, что на его часах только пять минут одиннадцатого. Председатель указал ему, что на стенных часах уже 20 минут одиннадцатого. Плевако спросил председателя: - А сколько на ваших часах, ваше превосходительство? Председатель посмотрел и ответил:
- На моих пятнадцать минут одиннадцатого. Плевако обратился к прокурору:
- А на ваших часах, господин прокурор?
Прокурор, явно желая причинить защитнику неприятность, с ехидной улыбкой ответил:
- На моих часах уже двадцать пять минут одиннадцатого.
Он не мог знать, какую ловушку подстроил ему Плевако и как сильно он, прокурор, помог защите.
Судебное следствие закончилось очень быстро. Свидетели подтвердили, что подсудимая закрыла лавочку с опозданием на 20 минут. Прокурор просил признать подсудимую виновной. Слово было предоставлено Плевако. Речь длилась две минуты. Он заявил:
- Подсудимая действительно опоздала на 20 минут. Но, господа присяжные заседатели, она - женщина старая, малограмотная, в часах плохо разбирается. Мы с вами люди грамотные, интеллигентные. А как у вас обстоит дело с часами? Когда на стенных часах - 20 минут, у господина председателя - 15 минут, а на часах господина прокурора - 25 минут. Конечно, самые верные часы - у господина прокурора. Значит, мои часы отставали на 20 минут, и поэтому я на 20 минут опоздал. А я всегда считал свои часы очень точными, ведь они у меня золотые, мозеровские.
Так если господин председатель, по часам прокурора, открыл заседание с опозданием на 15 минут, а защитник явился на 20 минут позже, то как можно требовать, чтобы малограмотная торговка имела лучшие часы и лучше разбиралась во времени, чем мы с прокурором?
Присяжные совещались одну минуту и оправдали подсудимую.
4. Знамение.
Великому русскому адвокату Ф.Н. Плевако приписывают частое использование религиозного настроя присяжных заседателей в интересах клиентов. Однажды он, выступая в провинциальном окружном суде, договорился со звонарем местной церкви, что тот начнет благовест к обедне с особой точностью.
Речь знаменитого адвоката продолжалось несколько часов, и в конце Ф. Н. Плевако воскликнул: Если мой подзащитный невиновен, Господь даст о том знамение!
И тут зазвонили колокола. Присяжные заседатели перекрестились. Совещание длилось несколько минут, и старшина объявил оправдательный вердикт.

В сборник включены речи известных русских юристов, оставивших значительный след в истории судебного красноречия. Любая из них свидетельствует о незаурядном уме, всестороннем образовании и полемическом искусстве каждого из представленных ораторов.
В книге содержатся краткие биографические очерки о каждом из защитников, необходимые исторические примечания и практические примеры судебных выступлений отечественных адвокатов. В ряде публикуемых речей можно найти интересные рассуждения о роли защитника в процессе, приемах и методах защиты, методике подготовки и произнесения судебной речи и т.д.
Для адвокатов, прокуроров, а также для всех, кто стремится овладеть навыками и культурой публичного выступления, кого заинтересуют замечательные образцы ораторского искусства и вопросы истории отечественного суда.

ДЕЛО ОБ УБИЙСТВЕ МАРИИ ДРИЧ.
Господа присяжные заседатели! Трудность того дела, которое вам предстоит, заключается главным образом в том, что это дело для вас совершенно новое. В первый раз, как вы знаете, суд присяжных заседает в Люцине, и в первом же заседании вам приходится судить дело о евреях Лоцовых, Гуревиче и Майх, обвиняемых в убийстве Марии Дрич. Всякая работа, которую делаешь в первый раз, всегда, господа, трудна, в особенности же трудна работа судебная. Вам говорил прокурор, что так как вы слушали внимательно, то нет сомнения, что вы можете решить дело совершенно правильно. Конечно, я нимало не сомневаюсь, что вы исполнили те обязанности, которые до настоящего времени лежали на вас, что вы исполнили их сознательно. Но может ли одно внимание заменить то, что дается опытом, навыком, привычкой? Едва ли! Во всяком случае, наша обязанность, обязанность сторон помочь вам. Но я нахожу, что обвинительная речь не разъяснила, а, напротив, затемнила дело, внесла в него множество лишнего, непроверенного и даже просто неверного. Все это нужно разобрать. Вот почему я думаю, что на мне, которому закон дает право представить соображения в защиту подсудимых - без защиты не может быть суда, - на мне лежит работа немалая, потому что трудность задачи, которую вам предстоит разрешить, заключается не столько в том, чтобы разобрать сложные против подсудимых доказательства, - нет, а в том, чтобы знать, что называется на суде доказанным и что называется недоказанным, что такое сомнение и что такое уверенность. Все это, конечно, всего лучше объяснит вам председатель в своем заключительном слове.

Он скажет вам, что при сомнении, по совести, нельзя сказать о человеке: да, он виновен. Когда в течение нескольких лет вы привыкнете к судебному делу, вы к речи прокурора, которую выслушали, отнесетесь менее доверчиво, чем теперь. Теперь вам может казаться, что прокурор как лицо, облеченное властью, вещает вам обязательную для вас истину, даже когда он решается уверять вас, будто все еврейское население города Люцина собралось на совещание, чтобы умертвить христианку-горничную. Но я вам должен сказать, что вы верить на слово прокурору не обязаны, ибо ваше убеждение должно быть основано на доказательствах, а не на одних словах. Я постараюсь вам доказать, как глубоко заблуждается прокурор и сколько он допустил положительных ошибок. Тогда я буду вправе ожидать, что вы его доводы отвергнете и, обсудив дело наедине с своей совестью, прямодушно и смело, не угождая никому и не боясь никого, скажете решающее слово. И чем более речь обвинителя выступала из пределов, которые ей полагает закон, тем сильнее, само собой разумеется, должна ограждать защита интересы подсудимых.

Бесплатно скачать электронную книгу в удобном формате, смотреть и читать:
Скачать книгу Судебные речи известных русских юристов, Сборник, Резник Г.М., 2011 - fileskachat.com, быстрое и бесплатное скачивание.

• Гражданское право, Методические указания, Асташкин Р.С., 2019
• Налоговые споры, Проблемы, анализ, решение, Караханян С.Г., Баталова И.С., 2008
• Введение в систему математического образования России, Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации», Лебедева С.В., 2014

Издание третье, исправленное

Государственное издательство

ЮРИДИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

МОСКВА - 1958

I. Александров Петр Акимович

Александров Петр Акимович (1838--1893 гг.) -- один из виднейших представителей русского дореволюционного судебного красноречия, хотя сознательно он никогда не готовил себя к адвокатской деятельности, именно к тому виду деятельности, где более всего проявился его талант. По выражению его современников, "судьба заготовила ему блестящую карьеру" на чиновничьем поприще правовых учреждений, и лишь нежелание его подчинять свою волю неукоснительным велениям других помешало его "триумфальному восхождению по служебной лестнице".

П. А. Александров родился в Орловской губернии в семье мелкого священнослужителя. Незаметный пост отца не давал достаточных материальных средств к нормальному существованию семьи. Семья Александрова часто, терпела невзгоды и лишения. Все это, а также наблюдения Петра Акимовича за окружающей его жизнью наложили тяжелый отпечаток на склад его ума и образ мыслей. Л. Д. Ляховецкий вспоминал, что Александров "...сам любил говорить о неприглядных условиях своей прошлой жизни, наводившей его на размышления печального свойства. Невесела была жизнь его родителей, много терпевших от произвола сильных! В детские годы мальчик был свидетелем поругания человеческого достоинства его отца, покорно сносившего все оскорбления, сыпавшиеся на его голову. Впечатления эти глубоко запали в душу ребенка" {Л. Д. Ляховецкий, Характеристика известных русских судебных ораторов, СПб., 1897, стр. 5.}. Впечатления, эти, однако, не только запали в его душу, но и сохранились на всю его жизнь. Самостоятельность суждений и взглядов, непреклонность характера, твердость в убеждениях, воспитанные суровой жизнью и помешавшие его последовательному восхождению на служебном поприще, сослужили ему хорошую службу в качестве присяжного поверенного в рядах русских адвокатов.

Юридический факультет Петербургского университета П. А. Александров окончил в 1860 году, после чего он в течение 15 лет занимал различные должности по Министерству юстиции: товарищ прокурора Петербургского окружного суда, прокурор Псковского окружного суда, товарищ прокурора Петербургской судебной палаты и, наконец, товарищ оберпрокурора кассационного департамента Правительствующего Сената. В 1876 году Александров, после служебного конфликта, вызванного неодобрением начальства его заключения в суде по одному из дел, где он выступил в защиту свободы печати, вышел в отставку и в этом же году поступил в адвокатуру.

Как защитник Александров обратил на себя внимание выступлением, в известном политическом процессе "193-х". Дело слушалось 1877--78 г.г. в Петербургском окружном суде при закрытых дверях. В качестве защитников в процессе принимали участие лучшие силы Петербургской адвокатуры.

Отвечая на бестактную выходку обвинителя Желеховского. заявившего, что почти сто оправданных по этому делу обвиняемых были привлечены им для "составления фона" остальным подсудимым, Александров в своей речи "погрозил Желеховского потомством, которое прибьет его имя к позорному столбу гвоздем... и гвоздем острым!" {А. Ф. Кони, Избранные произведения, Госюриздат, 1956, стр. 532.}.

До этого малоизвестный как адвокат Александров привлек внимание общественности продуманной речью и умелой убедительной полемикой с прокурором.

Оценивая его речь на процессе "193-х", один из участников процесса писал: "Заключительные слова его образцовой речи среди дружного и согласованного хора голосов превосходной защиты прозвучали все же самыми чистыми и высокими нотами. Кто слышал эту речь, тот никогда ее не забудет".

Вскоре, вслед за этим делом, в Петербургском окружном суде слушалось дело по обвинению Веры Засулич в покушении на убийство Петербургского градоначальника Трепова. Речь, произнесенная Александровым в защиту Веры Засулич, принесла ему широкую известность не только в России, но и за рубежом.

"Подсудимая, -- вспоминает Л. Д. Ляховецкий о выступлении Александрова по делу Веры Засулич, -- избрала себе в защитники П. А. Александрова. Дивились тогда немало неудачному выбору. Петербургская адвокатура имела столько представителей с прославленными талантами, а для трудного дела избран был безвестный адвокат, бывший. чиновник, расставшийся со службой.

Шепот изумления раздался в судебной зале, когда в день разбора дела к скамье защитника приблизилась фигура Александрова. "Неужели-таки он?...".

П. А. Александров казался пигмеем, взявшимся за работу гиганта. Он погибнет, он оскандалится и погубит дело. Так думали и говорили многие, почти все. Вопреки ожиданиям, речь его сразу раскрыла колоссальный, могучий, боевой талант. Безвестный защитник из чиновников вышел из суда знаменитым, с печатью славы. Речь его, воспроизведенная на следующий день в газетах, сделала имя его известным всей читающей России. Талант получил всеобщее признание. Вчерашний пигмей превратился вдруг в великана. Одна речь создала этому человеку громкую репутацию, возвысила его, обнаружив всю мощь его дарования" {Л. Д. Ляховецкий, цит. соч. стр. 6--7; в связи с пожеланиями читателей эта речь Александрова независимо от того, что она опубликована в книге избранных произведений А. Ф. Кони (Госюриадат, 1956), печатается в настоящем Сборнике.}.

Однако было бы неправильным думать, что речь эта. принесла П. А. Александрову славу вследствие ее внешних эффектов. Напротив, она отличается умеренностью тонов и отсутствием излишних красок. В этой речи П. А. Александров блестяще показал, что не заранее обдуманное намерение Засулич является движущим мотивом совершенного преступления, а вся совокупность беззаконных и неправомерных действий генерала Трепова -- градоначальника Петербурга -- является истинной причиной содеянного. С большой силой показал Александров в речи по делу Веры Засулич, что в действительности не она должна занимать скамью подсудимых, а, наоборот, тот, кто в процессе занял сочувственную роль потерпевшего, фактически должен проходить по делу в качестве обвиняемого. Речь П. А. Александрова по данному делу, несомненно, в значительней степени подготовила оправдательный вердикт присяжных. В высоких же чиновничьих я правительственных кругах она была воспринята с исключительным неодобрением. Это, тем не менее, не могло поколебать Александрова как мужественного и стойкого в своих убеждениях судебного оратора.

С неменьшей силой проявился ораторский талант Петра Акимовича в его выступлении по делу Сарры Модебадзе.

Осуществляя защиту четырех совершенно невиновных людей, понимая тот большой общественный резонанс, какой имел этот процесс, и свою роль в этом деле, он защитительной речи придал большое общественное звучание. Ов правильно оценил социальные корни и питательную среду этого грязного, Позорного дела, смело поднял голос в защиту невиновных, принесенных в жертву реакционным идеям преследующим цель разжигания национальной розни.

П. А. Александров изучил материал, относящийся к рассматриваемому делу, Показал тонкое знание специальных вопросов, разбираемых на суде, успешно опровергал выводы экспертизы, на которых обосновывалось обвинение.

Александров понимал, что к его голосу прислушиваются широкие передовые слои России. Он смело вскрывал ту атмосферу, в которой создавалось это дело. В начале своей речи Александров говорит, что настоящий процесс "... желает знать вся Россия, о нем будет судить русское общественное мнение". Александров подчеркиваем, что речь предназначена не только для суда, но и для тех, "кто наглою клеветою осквернит приговор, если он будет против их грязных вожделений, для тех, кто захочет искать в нем технических мотивов, на уровень которых он сам никогда не поднимался... для тех, кто пожелает без предвзятого взгляда узнать истину настоящего дела, для тех, кто пожелает поискать в нем оснований для критики старого предубеждения, -- предубеждения суеверного и питающего племенную рознь".