Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Застать худрука Академического Малого драматического театра Льва Додина в родном Петербурге - задача не из простых. Руководитель Театра Европы (этот статус присвоен МДТ в 1998 году) много и часто ездит по миру. Вот и книга Льва Абрамовича называется «Путешествие без конца». Впрочем, это не путевые заметки, а погружение в мир театра. О нем Додин готов говорить бесконечно. О личной жизни режиссер почти не рассказывает, но иногда все же делает исключения…

- У вас в паспорте какое место рождения указано, Лев Абрамович?

В том, что сейчас на руках, Новокузнецк. А раньше писали: Сталинск. Уже после разоблачения культа личности я не без удовольствия выводил в анкетах это слово, чтобы все помнили недавнее страшное прошлое родного государства… Сталинск - тот самый город-сад, о котором мечтал Владимир Маяковский. По крайней мере, он задумывался таковым. Его строили под металлургический комбинат и огромное количество железорудных месторождений в Кемеровской области, в открытии и освоении которых участвовал мой папа, крупный геолог. Знаете, в советское время я много путешествовал по стране, тогда ведь о загранице никто не думал - мы старательно осваивали шестую часть суши. Тем не менее, к своему стыду, я ни разу не побывал в Новокузнецке. Там в семидесятые годы оказалась моя жена, приезжала с Ленинградским театром комедии, где тогда работала. Потом Танюша делилась впечатлениями, отнюдь не радужными. Городом-садом и не пахло. Труппу кормили в столовой горкома партии, но и в ней меню было весьма скромное, прилавки продовольственных зияли пустотой… Но интересно другое. Жена нашла семью, в которой жили мои родители в эвакуации. Отыскала даже няню! Та меня помнила и написала замечательное письмо. Я ей ответил, но встретиться, увы, не довелось.

- Как родители оказались в тех местах?

Отец много лет посвятил изучению Сибири. В 2007-м вышла книга «Абрам Львович Додин. Избранные труды, воспоминания». Папино имя очень известно в геологическом мире. Это был тихой и ровной мудрости человек. Рожденный и воспитанный в маленьком еврейском местечке, он долго не знал русской грамоты, лишь в пятнадцать лет стал учить кириллицу, а в двадцать шесть уже защитил диссертацию, вскоре - докторскую. Каждый год примерно с мая по октябрь он проводил в экспедициях, или, как говорили геологи, в поле. Мама (она сохранила девичью фамилию, ее звали Циля Абрамовна Добкес) с пониманием относилась к занятию мужа, по несколько месяцев одна воспитывала моего брата Давида и сестру Розу. Но в мае 41-го неожиданно заявила, что больше не отпустит папу одного, поедет с детьми вместе с ним. И действительно, упаковала чемоданы и отправилась следом за отцом в Сибирь. Что это было - интуиция, знак свыше? Гадать бессмысленно, но факт: тем поступком мама спасла семью. Если бы осталась в блокадном Ленинграде, наверняка я не появился бы на свет, а старшие дети не выжили бы в голодающем и замерзающем городе… Мама была замечательным педиатром - она и в Сталинске отказалась уходить в декрет, работала почти до родов, считая, что священный долг каждого гражданина - оставаться на посту, всеми силами приближая час победы над врагом. Долгое время мама верила в советскую власть и провозглашаемые ею лозунги, в 1944 году, будучи беременной, вступила в партию. Папа вслух политических взглядов не выражал, но маминого идеализма не разделял, это точно. Он никогда не позволял себе грубостей, единственный раз в жизни сорвался на моих глазах в марте 53-го после смерти Сталина. Мама плакала и причитала: «Что теперь будет, как дальше жить?» Папа долго молчал, жевал губы, а потом не выдержал и бросил в сердцах: «Перестань, дура!» Я тоже умудрился высказаться на тему культа личности. Вождя народов еще не похоронили, в Колонном зале Дома союзов продолжалось прощание. Я болел, что в детстве со мной случалось частенько, и ждал визита медсестры, которая должна была сделать укол. Как и все дети, очень не любил эту процедуру, даже боялся ее, поскольку кололи толстыми иглами, получалось больно и неприятно. Я сопротивлялся до последнего, пытался вырваться. Мама взялась увещевать: «Лева, тебе не стыдно плакать из-за такого пустяка? Сталин умер!» Я закричал в ответ: «Да плевал я на твоего Сталина! Я укола не хочу». Проговорил и вдруг увидел, как побелела мама. Она смертельно испугалась, что медсестра донесет, и запричитала: «Не обращайте внимания, он не в себе, у него высокая температура…» Да, такое время было, за неосторожное слово грозил реальный лагерный срок… Постепенно и к маме пришло осознание, что произносимые с трибун слова и реальные дела очень далеки друг от друга. В семидесятые она пережила крушение прежних иллюзий, но до конца жизни оставалась необычайно деятельным, активным человеком. Помню, как решила помочь инвалиду Первой мировой войны, теснившемуся вместе с женой в крохотной комнатушке в огромной коммунальной квартире. Старик почти не двигался, не мог самостоятельно добраться до общей ванной и туалета, его жизнь превратилась в сущий ад. По тогдашним законам на улучшение жилищных условий могли рассчитывать лишь потерявшие здоровье на фронтах Великой Отечественной и, кажется, Гражданской войн. На участников Первой мировой, которую в СССР называли империалистической, подчеркивая ее антинародную сущность, льготы не распространялись. Маму это не остановило, она положила два года жизни, выбивая соседу отдельное жилье, дошла до первого секретаря райкома партии, что приравнивалось почти к подвигу. Надо было видеть лицо пожилой женщины, супруги ветерана, которая, не веря собственному счастью, плакала и рассказывала: «Сегодня мы впервые в жизни мылись в своей ванной. Я в ней все стеночки обцеловала…»

Я тоже до двадцати лет прожил в коммуналке и в известном смысле даже благодарен судьбе за тот бесценный опыт. В огромной квартире обитало с полсотни жильцов, представители всех социальных слоев Ленинграда - рабочие, инженеры, учителя, милиционеры, уголовники… Были свои Колька-водопроводчик, Ленка-спекулянтка и Витька-участковый… Вместе пили, пели, били, любили, ссорились, дрались, мирились, женились, разводились… Как-то я в очередной раз гостил у Федора Абрамова в Верколе и весь вечер рассказывал о своей коммуналке. Федор Александрович слушал-слушал, а потом хмыкнул и сказал: «Смотри-ка ты! И о городе, оказывается, можно интересно написать!» Действительно, квартира эта была сконцентрированным сгустком страстей, являя собой абсолютно точный срез общества. С некоторыми из соседей я до сих пор поддерживаю отношения, а с одним своим ровесником даже крепко дружу.

- Неужели с Колькой-водопроводчиком или Витькой-милиционером?

Увы, Витька плохо кончил, спился к сорока годам. И Кольку водку сгубила. Жена однажды пробила ему голову топором, но тогда он выжил, а в следующий раз благоверная выгнала из квартиры, и мертвецки пьяный Колька замерз в подъезде под дверью… А дружба меня связывает с Мишей Мазуром. Он филолог, знает несколько языков, давно живет во Франции. Мы встретились после долгого перерыва во время наших первых гастролей в Париже и с того момента уже не теряли друг друга из вида…

- Где вы жили в Питере?

На углу Херсонской и Бакунина. Это Смольнинский район. Обратно в Ленинград после войны нас пустили не сразу, требовали доказать, что заслуживаем эту честь. Но папа был крупным геологом, работал в ведущем научном институте… Родители вернулись в те же две комнаты, которые занимали до войны. Те стояли пустые, без мебели, тетя, пережившая блокаду, долгими зимами сожгла ее в буржуйке, пытаясь хоть как-то согреться. Ничего не сохранилось и из папиной библиотеки. Пустое пространство: голые стены и одинокий стул в центре. Первым предметом интерьера, который появился, стал сколоченный из подручных материалов, по сути, из ружейной пирамиды со следами от стойки для прикладов, книжный шкаф. Он потом еще долго стоял в квартире Давида, ни у кого не поднималась рука выбросить его, вынести на помойку… До конца жизни моя тетя Любочка сложно относилась к еде. Постоянно старалась всех накормить, а сама ела очень мало. По малолетству я не понимал причину такого поведения, оно раздражало, злило меня, лишь потом, повзрослев, осознал, каким замечательным и добрым человеком была тетя. Она почти не рассказывала о блокаде. Как и большинство людей, переживших ту годину. Даже фильмы и телепередачи не смотрела, молча вставала и выходила из комнаты. Видимо, слишком страшными были воспоминания. Эта трагическая страница истории нашего народа еще ждет настоящих исследователей. «Блокадная книга» Алеся Адамовича и Даниила Гранина, громко прозвучавшая в начале 80-х, покажется гомеопатической дозой правды, которую предстоит открыть… В какой-то момент я плотно занимался этим вопросом, работая вместе с писателем Кирносовым. Алексей ребенком пережил блокаду и написал повесть, мы пытались переделать ее в пьесу и поставить на сцене. Там была масса леденящих душу подробностей, включая подтвержденные случаи каннибализма. Впрочем, не менее жутко читалось и засекреченное меню столовой Смольного, обслуживавшей высшее партийное начальство города. Там в самые голодные дни блокады оставалось все. Вплоть до черной икры… Называлась пьеса «Что такое бомба». Я работал в Ленинградском театре юных зрителей и уговорил главного режиссера Корогодского послать пьесу в Главлит. Вскоре цензоры вызвали главрежа, но Зиновий Яковлевич сказал: «Ты эту кашу заварил, вот теперь и расхлебывай». Я был мальчишкой, никого и ничего не боялся. Цензор оказался неглупым человеком. Вытащил из письменного стола текст и принялся перелистывать, периодически поглядывая на меня. Каждая страница была перечеркнута двумя жирными красными линиями. Из угла в угол, крест-накрест! Закончив листать, мужчина сказал: «Если будете настаивать, передам пьесу в обком партии. Со всеми вытекающими последствиями персонально для вас и для театра… Советую не упорствовать и сделать вид, будто этой крамолы не существовало в природе». Я понял: спорить бесполезно, забрал пьесу и больше не возвращался к вопросу о постановке. Какое-то время по инерции продолжал собирать свидетельства очевидцев блокады, но лишь убеждался, что не смогу показать этот материал со сцены. Не позволят. Темная комната, куда и через десятилетия страшно заходить. Величие подвига защитников и жителей Ленинграда заслонило ужас перенесенного ими за девятьсот дней и вину тех, кто их на это обрек.

- Почему позже вы не вернулись к теме?

Мы же готовились к постановке в детском театре. Со взрослой аудиторией надо было бы говорить еще более жестко и откровенно, но такого материала под рукой нет. То, что в конце шестидесятых годов казалось смелым и революционным, сегодня рискует выглядеть бледно, банально и беззубо. Впрочем, дело не только в документальной основе, но и в том, чтобы соответствовать современному уровню художественных запросов…

- Перед вами стояла проблема выбора жизненного пути, Лев Абрамович?

Почему-то взрослые любят спрашивать маленьких детей, кем те хотят быть. Помню, мои ровесники отвечали на вопрос стандартно, выбирая один из трех вариантов - пожарный, шофер или милиционер. Джентльменский набор конца сороковых. Тогда ведь космонавтов еще не было… На этом фоне я резко выделялся, поскольку с детсада твердил, что буду геологом. Многие ребята и слова-то такого не слышали… Я придерживался этой версии до поры, пока не увлекся театром, а старший брат пошел в геологию, сейчас он уже членкор... Мне понравилось читать стихи, хотя первый опыт публичного выступления получился крайне неудачным. Опозорился перед родителями, приехавшими навестить меня в пионерлагерь. Я участвовал в концерте и говорил со сцены так тихо, что никто из зрителей не расслышал ни слова. Мама с папой жутко расстроились и с содроганием вспоминали злосчастный эпизод, даже когда я уже несколько лет прозанимался в Театре юношеского творчества под руководством ученика Мейерхольда Матвея Дубровина, чей столетний юбилей мы отмечали недавно. Его главный талант состоял в умении общаться с детьми. Это был великий педагог масштаба Корчака. Дубровин создавал на репетициях неповторимую атмосферу, находил ключик к каждому ребенку. С двенадцатилетними мальчишками и девчонками часами говорил о смысле жизни, а мы сидели, затаив дыхание, и боялись, что учитель замолчит. Такой ребе, окормляющий паству… Я многим обязан Матвею Григорьевичу, он помог мне состояться. Как и второй мой наставник, мастер курса в Театральном институте Борис Вульфович Зон, ученик Станиславского. Вот вы говорите: выбор… А вам, к примеру, известно, что я с первого класса сидел за одной партой с Сережей Соловьевым?

Именно! Мы вели с Сережей модный в то время парный конферанс, писали шутки, выдумывали какие-то сценки, разыгрывали их на концертах в школе. Видимо, получалось не совсем плохо, поскольку нас стали приглашать в кинотеатр «Радуга» - выступать перед сеансами. Хотя за скетчи расплачивались не деньгами, а мороженым, мы были абсолютно счастливы… Кстати, деталь, подтверждающая, что вся наша жизнь соткана из удивительных совпадений. Классе в третьем мы с Сережей показывали сценку об итальянском мальчике, который распространял газету местных социалистов Avanti!, а злобный священник хитростью заманил его и сдал в полицию. Сережа играл паренька, мне же по обыкновению досталась роль отрицательного персонажа. И вот лет семь-восемь назад, находясь в Риме, я познакомился с пожизненным сенатором Итальянской Республики Джованни Пьераччини. Сначала мы общались, что называется, по делу, а потом подружились, и как-то он пригласил меня в свой загородный дом. И вот когда мы сели ужинать, хозяин стал рассказывать эпизоды своей биографии и вдруг сообщил, что он один из создателей газеты Avanti! и даже был ее главным редактором. Я прикинул в уме: получилось, мой знакомый руководил редакцией в момент, когда я в школе играл историю, связанную с этой газетой. Разве не поразительное хитросплетение?.. Если же вернуться к рассказу о Соловьеве, классе в шестом мы с ним увлеклись кино, основали собственную студию «Детюнфильм», набрали штат. Да-да, все по-взрослому! У нас были заместители, операторы, осветители, ассистенты… А себя мы назначили одновременно худруками и директорами. Кажется невероятным, но мы пошли на прием к главному начальнику на «Ленфильме», и он нас принял - двух мальчишек в одинаковых серых пиджаках, белых рубахах и красных галстуках. К встрече мы тщательно подготовились и выложили на стол план того, что собираемся снимать, а также список необходимой аппаратуры. Директор студии то ли от удивления, то ли по широте душевной, а может, и от первого, и от второго, все нам выдал! Через день в школьный двор приехали два грузовика, груженные профессиональной техникой для съемок. Там были огромные диги, юпитеры, тележка с рельсами, коробки с пленкой, кинокамера… Мы вместе написали сценарий и начали снимать. Видимо, из нас била какая-то несокрушимая энергия, поскольку все задуманное получалось. На Синопской набережной Невы нашли заброшенные механические мастерские и организовали там съемочную площадку. Пошли в соседнее отделение милиции и попросили выставить охрану: не могли же мы каждый вечер увозить аппаратуру! Видимо, от оторопи начальник ОВД выделил двух постовых, которые караулили три ночи, пока не закончились съемки. Все полученное оборудование мы честно вернули на «Ленфильм», где нам проявили отснятый материал… Уже через много лет, когда я учился в институте, случайно встретил на улице директора нашей школы, которая сказала: «Лева, нам со студии до сих пор приходят счета на оплату проявки вашей с Соловьевым пленки…» Я только развел руками.

- Фильм-то сохранился?

У Сережи осталось несколько частей.

- Как он назывался?

Если не ошибаюсь, «Искра» действует». Соловьев резонно не упоминает эту ученическую работу в своей фильмографии. Я, как вы догадались, тоже… Да у меня и нет ее, фильмографии... В основу сюжета лег почти автобиографический случай из раннего детства, когда мы вместе с еще несколькими друзьями из нашего двора создали полуподпольную организацию, призванную бороться с хулиганами, которые преследуют и обижают малышей. Тогда ведь много всякой шпаны развелось. Интересное дело, хоть я и рос в интеллигентной семье, все же мое детство прошло под уголовным окрасом. Классе в третьем или четвертом мы заболели модой на фиксы, когда на здоровые зубы цеплялись позолоченные и серебряные коронки из конфетной фольги в подражание вернувшимся из лагерей зэкам. А классе в пятом к нам с Сережей за спину посадили двух великовозрастных балбесов. Те успели совершить какое-то преступление, получить срок за содеянное, отсидеть положенное и вернуться в школу. Тогда ведь за неуспеваемость не исключали, оставляли в том же классе еще на год, на два, на три… Конечно, восемнадцатилетние бугаи не собирались учиться, но на уроки периодически приходили. Сидели за партой и беспрерывно матерились. Нет, они не ругались, а так разговаривали, блатной и матерный сленг заменял им нормальную речь. Однажды Сережа не выдержал, обернулся и вежливо попросил выражаться чуть тише. А шел урок труда. Наш так называемый одноклассник, недолго думая, взял лежавшие перед ним на столе ножницы и ударил Соловьева в затылок, пробив голову лезвием. Счастье, что не слишком глубоко, иначе случилась бы трагедия. Но в любом случае Сереже понадобилась медицинская помощь, пришлось вызывать неотложку, которая отвезла моего товарища в больницу… Вот такая история. Про нашу организацию, пытавшуюся противостоять дворовому хулиганью, мы и хотели с Сережей снять фильм. И в Театр юношеского творчества к Матвею Григорьевичу Дубровину пошли вместе. Что любопытно, сначала думали записаться в бассейн. Тогда их в Ленинграде почти не было, буквально два-три на весь город. Но в секцию по плаванию нас не взяли, туда закончился набор. Однако мы уже разогнались, решили куда-нибудь поступить, и тут очень кстати нам на глаза попалось приглашение в ТЮТ. Прямо из бассейна мы пошли во Дворец пионеров. Был конкурс, три тура. Приняли нас обоих. С того момента я навсегда заболел театром, а Сережа со временем вернулся в кино, и мы начали заниматься разными делами, хотя продолжаем общаться до сих пор. Не так давно Соловьев снимал документальный фильм о своем детстве и позвал меня в наш старый дом на Херсонской улице. Конечно, там все перестроили, но двор сохранился. Каким же маленьким он оказался! А раньше вмещал в себя целый мир… Чтобы пересечь его из конца в конец, приходилось совершать почти кругосветное путешествие! В одном углу двора обитала банда Седого, второй контролировала шайка Лысого, я не вступал ни в ту, ни в другую, поэтому меня не любили обе… Уцелел наш балкон на третьем этаже, с него я смотрел на разбитый на месте бывшей Зимней конной площади Овсянниковский сад, где в мае 1864 года гражданской казни подвергли Чернышевского. С садом в моей жизни связано много воспоминаний. Всяких - и веселых, и грустных. Там у меня украли волейбольный мяч. Новенький, кирзовый... Это был страшный дефицит по тем временам! Папа уговаривал не брать подарок на улицу, но я должен был похвастаться перед ребятами. Едва вошел в сад, как незнакомые пацаны выбили мяч из моих рук и сбежали. Я прорыдал пять часов и почти довел маму до инфаркта… Знаете, иногда даже завидую тем, кто уехал из родных мест далеко-далеко и не может туда вернуться. Мир детства остается в их памяти неизменным. Действительность же порой безжалостно разрушает старые образы. Честно говоря, я был не рад, что послушал Сережу и пошел с ним на Херсонскую, куда давно не заглядывал. Вдруг увидел, как все истончается в нашей жизни.

- Поэтому и в Новокузнецк не едете?

Вполне вероятно… Подсознательно. Я объехал все вокруг, а туда не добрался. Думаю, встречи с прошлым для каждого проходят непросто. Как сказал поэт, «можно в те же вернуться места, но вернуться назад невозможно». Одно дело, когда растешь рядом с кем-то, не замечая постепенных изменений в нем, в себе, и совсем иная история - повидаться спустя десятилетия. Это всегда удар, потрясение.

- С Соловьевым вы всю жизнь держали друг друга в поле зрения?

Практически да. Если паузы в общении и возникали, по крайней мере были в курсе происходящего. Все-таки восемь лет просидели за одной партой, а школьная дружба, сами знаете, штука серьезная… Мы и жили по соседству. До сих пор помню номер Сережиного телефона - А-10455. Каждый день перед уроками созванивались и встречались во дворе. Хотя школа была в двух шагах, стоило лишь за угол завернуть. Вместе читали книги, придумывали какие-то инсценировки, буквально бредили кинематографом…

- Почему же у вас не сложились с ним отношения, Лев Абрамович?

После института я немного поработал на телевидении, но, вы правы, до большого кино дело так и не дошло. Несколько раз возникали смутные идеи, однако они неизменно разбивались о реальность, и я постепенно перестал об этом думать. То, что мне хотелось сделать, всегда оказывалось не ко времени. Такая вот странная закономерность. Был момент, увлекся «Палатой № 6», работал с Олегом Борисовым и Иннокентием Смоктуновским, мечтал их снять. Даже попытался написать сценарную заявку, но на меня посмотрели как на сумасшедшего, ясно дав понять, что разговор неуместен. Потом я задумал перенести на экран «Братьев и сестер» Федора Абрамова, однако и эту идею тоже зарубили на корню…

Собственно, и в театре я часто брался за гиблые проекты. Лет десять носился с идеей постановки «Уроков музыки» Петрушевской. Кому только из главных режиссеров ее не предлагал - все отказывались! Схожая история случилась с пьесой без названия Чехова. Не брали! Страшнее официального запрета была самоцензура. Страх живет в наших людях на генетическом уровне. Порой хватало полунамека, чтобы человек испугался и дал задний ход. Никто не хотел рисковать без нужды, универсальным прикрытием служил лукавый вопрос: «Ну разве это пропустят?» К сожалению, много идей умерло, по сути не родившись. Не могу сказать, будто сделал все, что хочу. Радует лишь то, что не сделал ничего, чего не хотел. Это, пожалуй, единственное, чем готов по-настоящему гордиться.

Да, к 50-летию Октябрьской революции мы с Зиновием Корогодским выпустили в ТЮЗе спектакль «После казни прошу…» о Петре Шмидте, но я работал над ним абсолютно искренне. И сегодня не отказался бы от той постановки. В ней нет ничего постыдного или конъюнктурного… Всякие ситуации случались. В 74-м ставил в Малом драматическом театре «Разбойника» Чапека. Заместитель начальника управления культуры Ленинграда разговаривал со мной, сидя на подоконнике и болтая ногами. Он сказал: «Молодой человек, мы неплохо к вам относимся и лучшее, что можем сделать, не пропустить спектакль. Ради вас же. Потом еще спасибо скажете». Тем не менее после долгих согласований «Разбойника» все-таки разрешили играть, но большого вреда советской власти спектакль не принес, поскольку зритель ходил на него плохо. Тогда этот театр посещала своеобразная публика.

- Какая?

Малый драматический был в буквальном смысле маленьким. Многое предопределял его областной статус. Театр создали в 1944 году, вскоре после снятия блокады Ленинграда. Перед труппой стояла задача: ездить по деревням и играть в клубах. По сути, гастроли нон-стоп. У нас до сих пор работает замечательная актриса Светлана Васильевна Григорьева, ей уже восемьдесят пять, и она вспоминает, как вместе с коллегами тряслась на телегах по разбитым дорогам… Потом театру дали здание на улице Рубинштейна. Поначалу приходилось делить его еще с несколькими творческими коллективами, играя два-три раза в неделю незатейливые постановки. На них ходил столь же неприхотливый зритель. Понадобилось много времени и сил, чтобы изменить имидж театра. Безусловно, в этом велика заслуга Ефима Падве, который возглавил МДТ в 1973 году. Пожалуй, мне повезло, главным режиссером я стал в 83-м, когда советская система дряхлела на глазах, теряла хватку. И хотя уже сделанных «Братьев и сестер» мы пробивали сквозь запреты почти год, никто из начальников не брал на себя ответственность сказать окончательное «нет».

- Был момент, вы вовсе остались не у дел, Лев Абрамович...

После ухода из ТЮЗа, где прослужил, а точнее сказать - прожил восемь или девять сезонов. Угодил в немилость к начальству, и меня никуда не рисковали брать. По сути, десять лет не имел постоянной работы. Ставил то там, то здесь. Два спектакля в Театре драмы и комедии на Литейном, несколько - в Малом драматическом… С 1970 года по 83-й работал в Театральном институте, оставаясь педагогом-почасовиком, получая порядка сорока двух рублей - на них и несколько дней прожить было нельзя. Чудовищное время, если задуматься! Молодым, наверное, трудно поверить, но порой хватало субъективного мнения одного человека, чтобы тебя, по сути, вычеркивали из профессии. Меня сильно невзлюбил заведующий сектором театра Ленинградского обкома партии, к слову, бывший преподаватель научного коммунизма в Театральном институте, обожавший рассказывать студентам смелые политические анекдоты о Хрущеве, Ленине и Сталине, за что его считали либералом и фрондером. А потом человек стал начальником и резко изменился. Оказалось, чиновник из числа экс-интеллигентов - худший вариант из возможных. У него была своеобразная манера, он никогда не оставался на обсуждение. Без эмоций смотрел спектакль и шел в кабинет директора, который подавал ему пальто. Молча одевался и в дверях небрежно бросал через плечо: «Конечно, это нельзя выпускать». И все. Потом спокойно уходил. Реакция начальства моментально становилась известна худсовету, дальнейшее обсуждение превращалось в пустую формальность. Да, были люди, которые находили в себе смелость возражать, отстаивая собственную позицию, но, по большому счету, это ничего не меняло.

Партийные чиновники обладали потрясающим нюхом на все чужое, инородное. Я тогда не ставил современных пьес, брался лишь за классику. Казалось бы, где имение, где вода, а где наводнение? Скажем, «Роза Бернд» Гауптмана. Вроде бы вполне безобидное для советской власти произведение без каких-либо глубинных подтекстов. Но начальство нашло, к чему придраться. Обкомовский деятель увидел на сцене загон для скота и сразу подозвал к себе главрежа театра: «Вот только не держите нас за полных дураков! Думаете, не понимаем, на что Додин намекает? Мол, в СССР нет свобод и советский народ живет в хлеву?» О чем можно было говорить после такого заявления? До сих пор не понимаю, как все укладывалось в мозгу у людей. Впрочем, на подсознательном уровне, значит, они понимали, что построили для людей скотский загон…

Не менее забавная и грустная история была, когда выпускал «Недоросля» на Литейном. После скандала с «Розой» главрежу Якову Хамармеру и директору театра Вере Толстой запрещали иметь со мной дело, но наш изначальный уговор был рассчитан на две постановки, и люди решили сдержать данное слово, что требовало немалого мужества по тем временам. Мы девять месяцев репетировали, наконец закончили. Решение быть или нет спектаклю зависело все от того же завсектором обкома. Накануне прошел слух, что его снимают с должности. Видимо, в последний рабочий день в человеке проснулась совесть, а может, элементарно было лень напрягаться, но, сначала покритиковав меня за искажение и осовременивание классика, после поистине мхатовской паузы он сказал, махнув рукой: «Впрочем… пусть идет!» И худсовет с облегчением выдохнул, поскольку морально настраивался на худшее… Такие моменты придавали жизни особо терпкий вкус и запах.

Сегодня вспоминаю об этом легко, а тогда приходилось не слишком сладко. Сами подумайте: десять лет безработицы! Постановки случались раз в год, а то и реже, деньги за них платили крошечные…

- И как выкручивались?

- Из-за чего, к слову, вы в опалу угодили?

Наверное, мои спектакли «не попадали в струю», выламывались из общего ряда. Кроме того, в последний год работы в ТЮЗе я подпольно поставил «Мать Иисуса» Володина. Замечательная пьеса! Сегодня она показалась бы недостаточно религиозной и слишком светской, а тогда воспринималась как непозволительная клерикальная пропаганда и была официально запрещена. Мы репетировали по ночам в зале на пятом этаже (теперь это Малая сцена ТЮЗа), потом точно так же под покровом темноты я устраивал закрытые просмотры, проводя зрителей за руку и уговаривая охрану театра никому не рассказывать о происходящем. Но шила в мешке не утаишь. О вольнодумстве в ТЮЗе стало известно кому положено. Это поссорило меня с главным режиссером Зиновием Корогодским. В довершение ко всему за мной закрепилась репутация молодого экстремиста…

Ушел я добровольно, написав заявление по собственному желанию, поскольку понял, что не могу более оставаться под крышей официального театра. У нас был успешный творческий союз с Зиновием Яковлевичем, когда он разрушился, дальнейшее пребывание в ТЮЗе стало бессмысленным.

- А трудовая книжка? Куда ее положили, чтобы не прослыть, как Бродский, тунеядцем?

Честно говоря, даже не вспомню. Наверное, отнес в Театральный институт. Там ни в какую не хотели брать меня в штат, хотя преподавать актерское мастерство я начал, по сути, сразу после получения диплома, на следующий год после окончания института. Так, собственно, родился курс «Нашего цирка», потом «Братьев и сестер», «Братьев Карамазовых»… Сегодняшняя основа МДТ - мои ученики разных лет. Из самого первого набора, тюзовского еще, Танюша Шестакова, жена, и не так давно покинувший нас замечательный Коля Лавров. И дальше имена любимых учеников, ставших мастерами, можно перечислять долго…

В последние десятилетия понятие ученичества уходит из сознания людей, нынче не учат, а оказывают образовательные услуги, что, согласитесь, не одно и то же. Ведь главная задача заключается не в передаче знаний, а в наследовании человеческих ценностей. Впрочем, это тема для отдельного большого разговора.

- Мысль об уходе из профессии вас посещала, Лев Абрамович?

Ни разу. Даже во времена самых жестоких обломов, когда сидел без работы. Видимо, я упрямый человек, не привык сдаваться. Было другое - тоска. Казалось, ничего не изменится до скончания веков, все так и будет тянуться. Вдруг физически ощутил, что такое безвременье, и захотел выразить его в спектаклях. Может, мое настроение чувствовалось на расстоянии, поэтому постановки так часто зарубали?

- А уехать из страны?

Парадоксально, но и об этом почти не думал, хотя никогда не осуждал выбравших путь эмиграции. Кто-то покидал Родину с надеждой, другие ехали от отчаяния, третьи бросали вызов себе и обстоятельствам. Поэтому проводы тоже бывали и радостными, и грустными, больше похожими на похороны. Иногда я даже завидовал тем, кто решился на столь отчаянный шаг, но всегда понимал, что сам никуда не уеду. Чувствовал себя рожденным на этой земле и долженствующим сделать что-то полезное именно здесь… Потом стал ездить по миру, открыл для себя множество замечательных мест, но так и не нашел ответ на вопрос, где хотел и мог бы жить, кроме России. Да, пожалуй, нигде. При всей ужасности того, что наблюдал и порой наблюдаю вокруг…

Сибирь для меня родная земля, русский Север, Поволжье... Везде чувствую себя хорошо, как дома. Нигде не смогу заниматься театром так, как здесь. Хотя есть очень много предложений из-за рубежа, не хочется. Во-первых, чужой язык, во-вторых, совершенно иное устройство театра… Первый раз в Париж я попал, кажется, в 1977 году. Это было настоящим чудом! Меня включили в группу молодых актеров и режиссеров для туристической поездки. Путевки нам продали с большой скидкой, и все равно я собирал деньги по друзьям и знакомым. До сих пор помню, кто и сколько одолжил. Я долго не верил, что выпустят из страны, поскольку перед этим мои поездки дважды зарубали. Сначала должен был лететь с ТЮЗом на гастроли в Англию. Самолет в девять утра, а накануне в одиннадцать вечера мне сообщают: остаешься дома. Ребята потом привезли в качестве сувенира табличку из забронированного для меня номера в отеле. На ней было написано Lev Dodin... Через какое-то время планировался очередной выезд, и меня снова высадили в последний момент. Словом, мысленно я смирился, поэтому к Франции готовился, но внутренне настраивался на худшее. Даже чемодан не собирал до последнего момента, чтобы не выглядеть дураком. Студентам своим в Театральном институте сказал, что еду по делам в Москву.

Делегацию отъезжающих собрали в Министерстве культуры, вручили заграничные паспорта, полтора часа инструктировали, рассказывая, какая честь нам оказана и как следует себя вести с иностранцами. Я смотрел на визу и продолжал не верить в чудо. Мы приехали в аэропорт, прошли таможню, пограничный контроль... Я все озирался по сторонам, ждал, когда же меня остановят. И тут объявили задержку рейса. В мозгу мелькнуло: «Ну вот! Что и требовалось доказать!» Я посмотрел на попутчиков и понял, что примерно у половины нашей компании было такое же настроение. Мы дружно пошли в ресторан, расположенный в зоне вылета, и крепко выпили. Как только все набрались, позвали на посадку. Лишь в момент, когда шасси самолета оторвались от взлетной полосы, я понял, что лечу во Францию! Поездка была замечательная - Париж, берега Луары, Версаль… И вот возвращаюсь в Москву. Рейс был вечерний, поэтому остался переночевать у приятеля. Звоню в Ленинград, чтобы сказать маме: я вернулся, все в порядке. Она берет трубку и начинает спрашивать: «Лева, это ты? Ты в Москве?» Я ничего не понимаю и раз за разом повторяю: «Да, мама, я прилетел, все хорошо…» Понадобилось минуты три, чтобы объяснить, казалось, очевидное. И только через несколько дней, когда я уже был в Питере, мама призналась, что не ожидала моего возвращения, она не сомневалась: я останусь во Франции, использую единственный шанс. Действительно, я не имел постоянной работы, часто сидел без денег, числился гонимым, но мне и в голову не приходило бежать на Запад…

Когда в августе 91-го случился путч, мама позвонила в театр и стала кричать в трубку: «Лева, ну почему ты не слушал моих советов? Сколько лет твержу, что отсюда надо уезжать!» Нет, для меня вопрос так не стоял. Я очень упрямый, люблю то, что люблю, хочу то, что хочу, и не согласен на другое…

Продолжение следует.

Лев Абрамович Додин. Родился 14 мая 1944 года в Сталинске (ныне Новокузнецк) Кемеровской области. Советский и российский театральный режиссер, сценарист, педагог. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1986). Народный артист Российской Федерации (1993). Лауреат Государственной премии СССР (1986) и России (1992, 2002, 2015).

Брат - Давид Додин, доктор геолого-минералогических наук, член-корреспондент РАН.

Племянница - Дина Додина, заместитель художественного руководителя Академического Малого драматического театра - Театра Европы.

Из семьи коренных петербуржцев. В Сталинске, где он родился, его семья находилась в эвакуации.

После окончания войны в 1945 году семья вернулась в Ленинград, где он и вырос.

С ранних лет Лев был увлечен театром. Его одноклассником был , с которым они вместе посещали Театр Юношеского Творчества (ТЮТ) при Ленинградском дворце пионеров под руководством Матвея Дубровина.

После окончания школы в 1961 году Додин поступил в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии. Поначалу учился в актерской группе, где его однокурсниками были Ольга Антонова, Виктор Костецкий, Наталья Тенякова, Владимир Тыкке, Леонид Мозговой, Сергей Надпорожский и другие будущие звезды отечественного театра и кино. Однако заканчивал ЛГИТМиК в 1966 году на режиссерском отделении в мастерской Зона.

В том же 1966 году Лев Додин дебютировал как режиссёр с телеспектаклем «Первая любовь» по повести И.С. Тургенева.

Работал в Ленинградском ТЮЗе, поставил спектакли: «Наш цирк»; «Наш, только наш...»; «Сказки Чуковского» («Наш Чуковский»); «Открытый урок» - все в сочинении Зиновия Корогодского; «А вот что бы ты выбрал?..» А. Кургатникова.

С 1967 года начал преподавать актерское мастерство и режиссуру в ЛГИТМиКа, воспитал не одно поколение актеров и режиссеров, профессор, заведовал кафедрой режиссуры в СПГАТИ. Лев Додин разработал свой собственный метод обучения театральных режиссеров. Он говорил: "Хотелось бы суметь передать тем, кто пришел учиться режиссуре, ряд технологических умений и непреложных законов. Литературная композиция, пространственная композиция, музыкальная композиция, закон контрапункта - обычно режиссеров этому не учат. Я ввел эти предметы на своем курсе. Мейерхольд когда-то обещал, что напишет учебник по режиссуре, который будет очень короткий и весь будет основан на теории музыки. Это правильно, потому что настоящий театр - это всегда музыкальное произведение, независимо от того, звучит в нем музыка или нет... Театр - это рукотворное ремесло. И, как в других ремеслах, опыт тут передается из поколения в поколение, от мастера к ученику".

В 1975-1979 годах работал в Театре драмы и комедии на Литейном, поставил спектакли «Недоросль» Д. И. Фонвизина, «Роза Берндт» Г. Гауптмана и др.

Ставил спектакли на Малой сцене БДТ - моноспектакль «Кроткая» по повести Ф. М. Достоевского (1981) и во МХАТе - «Господа Головлёвы» по роману М. Е. Салтыкова-Щедрина с (1984), «Кроткая» с Олегом Борисовым (1985).

В 1975 году постановкой спектакля «Разбойник» по пьесе К. Чапека началось сотрудничество Льва Додина с Малым драматическим театром. С 1983 года он является художественным руководителем театра, а с 2002 года и директором.

Постановки Льва Додина в Малом драматическом театре:

«Разбойник» К. Чапека;
«Татуированная роза» Т. Уильямса;
«Назначение» А. Володина;
«Живи и помни» по повести В. Распутина;
«Дом» по роману Ф. Абрамова;
«Скамейка» А. Гельмана. Режиссёр Е. Арье;
«Братья и сёстры» по трилогии Ф. Абрамова «Пряслины»;
«Повелитель мух» по роману У. Голдинга;
«В сторону солнца» по одноактным пьесам А. Володина;
«Звёзды на утреннем небе» А. Галина. Режиссёр Т. Шестакова;
«Старик» по роману Ю. Трифонова;
«Возвращённые страницы» (литературный вечер);
«Gaudeamus» по мотивам повести С. Каледина «Стройбат»;
«Бесы» по Ф. М. Достоевскому;
«Разбитый кувшин» Г. фон Клейста;
«Любовь под вязами» Ю. О’Нила;
«Вишнёвый сад» А. П. Чехова;
«Клаустрофобия» по мотивам современной русской прозы;
«Пьеса без названия» А. П. Чехова;
«Чевенгур» по А. П. Платонову;
«Молли Суини» Б. Фрила;
«Чайка» А. П. Чехова;
«Московский хор» Л. Петрушевской;
«Дядя Ваня» А. П. Чехова;
«Король Лир» У. Шекспира;
«Жизнь и судьба» по В. С. Гроссману;
«Варшавская мелодия» Л. Зорина;
«Долгое путешествие в ночь»;
«Бесплодные усилия любви» У. Шекспира;
«Повелитель мух» У. Голдинга;
«Прекрасное воскресенье для разбитого сердца» Т. Уильямса;
«Три сестры» А. П. Чехова;
«Портрет с дождём» по киносценарию А. Володина;
«Коварство и любовь» Ф. Шиллера;
«Враг народа» Г. Ибсена;
«Вишнёвый сад» А. П. Чехова.

После гастролей в Англии в 1988 году Малый драматический театр (за спектакль «Звезды на утреннем небе») награжден премией Лоуренса Оливье.

В 1992 году Лев Додин и руководимый им театр были приглашены в состав Союза Театров Европы, а в сентябре 1998 года Малый драматический получил статус «Театра Европы», - третьим, после Театра Одеон в Париже и театра «Пикколо» Джорджо Стрелера.

Спектакли Льва Додина игрались почти в тридцати странах мира, в том числе в США, Австралии, Японии, Франции, Германии, Великобритании, Швейцарии, Италии, Финляндии, Чехии, Испании, Швеции, Бразилии, Израиле, Греции, Дании, Ирландии, Финляндии, Польше, Румынии, Норвегии, Португалии, Канаде, Голландии, Австрии, Югославии, Новой Зеландии, Бельгии, Венгрии.

Осенью 1999 года в Италии прошел фестиваль спектаклей Додина.

Спектакль «Гаудеамус» удостоен премии «UBU» в Италии, грамоты Лоуренса Оливье в Англии, премии за лучший спектакль на иностранном языке во Франции.

Ставил спектакли за рубежом: «Электра» Р. Штрауса (Зальцбургский Пасхальный фестиваль и Театр Коммунале в рамках Флорентийского музыкального мая); «Леди Макбет Мценского уезда» Д.Д. Шостаковича (Театр Коммунале, Флорентийский музыкальный май): «Пиковая дама» П.И. Чайковского (Нидерландская опера (Стопера), Амстердам).

Автор ряда книг, в которых он рассказывает о секретах театрального искусства и режиссерского мастерства - «Репетиции пьесы без названия», «Диалоги с миром», «Погружение в миры». В книгах режиссер делится тайнами работы над спектаклями, взаимодействия с актерами, описывает репетиционный процесс.

О своем творческом кредо Додин говорил: "Постоянное стремление к совершенству при осознании, что оно недостижимо. И постоянный живой отклик на то, что происходит в жизни, и на то, что происходит с тобой. Познание жизни не умственное, не на уровне теории, а через личностный опыт и воображение".

"Режиссура - это ведь забег на длинную дистанцию. Более чем марафонскую. Она требует мощной жизненной закалки - надо вести куда-то большую группу артистов, вести театр в целом, всех сотрудников, тратить немалые деньги, принимая решения", - отмечал Лев Додин.

Личная жизнь Льва Додина:

Дважды был женат. Детей нет.

Первая жена - , советская и российская актриса театра и кино, Народная артистка России. Они были однокурсниками в ЛГИТМиКе. Брак быстро распался в виду того, что у Натальи Теняковой начались отношения с . Как рассказывала Тенякова, влюбившись в Юрского, она честно сказала об этом Додину: "Когда я поняла, что меня ударило, я пришла и честно призналась Леве: «Прости, но я влюбилась». Он побледнел и спросил: «Боже, в кого?» Я ответила: «В Сергея Юрского»".

Вторая жена - , советская и российская актриса театра и кино, народная артистка России.

Фильмография Льва Додина:

1974 - Вороне где-то Бог... (документальный) - преподаватель (нет в титрах)
1990 - Лев Додин. Его братья и сестры (документальный)
2006 - Зиновий Корогодский. Возвращение (документальный)
2007 - Культурный слой. Хочинский и Шуранова (документальный)
2009 - Синее море...белый пароход...Валерия Гаврилина (документальный)
2009 - Петербург. Современники. Лев Додин (документальный)
2009 - Ленинградские истории. Дело Корогодского (документальный)
2010 - Жизнь на сцене своей судьбы (документальный)
2012 - Актёрская рулетка. Юрий Каморный (документальный)

Режиссерские работы Льва Додина:

1965 - Корабли в Лиссе (фильм-спектакль)
1966 - Первая любовь (фильм-спектакль)
1982 - Дом (фильм-спектакль)
1983 - Ах, эти звёзды... (фильм-спектакль)
1987 - Кроткая (фильм-спектакль)
1989 - Звезды на утреннем небе (фильм-спектакль)
2008 - Бесы (фильм-спектакль)
2009 - Чевенгур (фильм-спектакль)
2009 - Пьеса без названия (фильм-спектакль)
2009 - Московский хор (фильм-спектакль)

Сценарии Льва Додина:

2008 - Бесы (фильм-спектакль)
2016 - Жизнь и судьба (Life and Fate) (фильм-спектакль)

Библиография Льва Додина:

2004 - Репетиции пьесы без названия
2005 - Journey Without End. Reflections and Memoirs. Platonov Observed: Rehearsal Notes
2009 - Путешествие без конца. Погружение в миры
2009 - Путешествие без конца. Диалоги с миром
2010 - Путешествие без конца. Погружение в миры. Чехов
2011 - Путешествие без конца. Погружение в миры. «Три сестры»
2016 - Погружение в миры. «Вишневый сад»

Награды и звания Льва Додина:

Заслуженный деятель искусств РСФСР (1986);
- Народный артист Российской Федерации (26 октября 1993) - за большие заслуги в области театрального искусства;
- Государственная премия СССР (1986) - за спектакли «Дом» и «Братья и сёстры» по произведениям Ф. А. Абрамова в Малом драматическом театре;
- Государственная премия Российской Федерации (1992) - за спектакль «Для веселья нам даны молодые годы» по мотивам повести С. Каледина «Стройбат» в Малом драматическом театре, г. Санкт-Петербург;
- Государственная премия Российской Федерации (2002) - за спектакль Академического Малого драматического театра - Театра Европы «Московский хор»;
- Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (24 марта 2009) - за большой вклад в развитие отечественного театрального искусства и многолетнюю творческую деятельность;
- Орден за заслуги перед Отечеством IV степени (9 мая 2004) - за большой вклад в развитие театрального искусства;
- Орден Почёта (3 февраля 2015) - за большие заслуги в развитии отечественной культуры и искусства, телерадиовещания, печати и многолетнюю плодотворную деятельность;
- Премия Президента Российской Федерации в области литературы и искусства 2000 года;
- Офицер ордена искусств и литературы (Франция, 1994) - за огромный вклад в дело сотрудничества русской и французской культур;
- Командор ордена Звезды Италии (Италия, 12 декабря 2016);
- Европейская театральная премия (2000);
- Премия имени Георгия Товстоногова (2002);
- Почётный доктор СПбГУП (2006);
- Премия Федерации еврейских общин России «Человек года» (2007);
- Почётный член Российской академии художеств;
- Почётный Президент Союза театров Европы (2012);
- Театральная премия «Золотой софит» (2013);
- Премия Правительства Российской Федерации в области культуры (2014) за создание спектакля «Коварство и любовь» по трагедии Ф. Шиллера;
- Государственная премия Российской Федерации за 2015 год в области литературы и искусства (2016)

Родился 14 мая 1944 года в Новокузнецке Кемеровской области. Супруга - Шестакова Татьяна Борисовна, актриса Академического Малого драматического театра.

С детских лет Лев Додин стал заниматься в Ленинградском театре юношеского творчества, которым руководил прекрасный педагог Матвей Григорьевич Дубровин. Во многом благодаря его влиянию у Льва сформировалось стойкое желание посвятить себя театру. Сразу после окончания школы он поступил в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии, где учился у выдающегося режиссера и педагога Бориса Вульфовича Зона.

Год окончания института совпал с годом режиссерского дебюта Льва Додина. В 1966 году вышел его телеспектакль "Первая любовь" по повести И.С. Тургенева. Затем последовали постановки в Ленинградском ТЮЗе ("Свои люди - сочтемся" А.Н. Островского) и Театре драмы и комедии ("Недоросль" Фонвизина и "Роза Берндт").

Сотрудничество Льва Додина с Малым драматическим театром началось в 1975 году "Разбойником" К. Чапека. Постановка пьесы "Дом" Ф. Абрамова в 1980 году получила всесоюзную известность и во многом определила последующую творческую судьбу Льва Додина. В 1983 году он стал художественным руководителем Малого драматического театра. За эти годы родились спектакли: "Братья и сестры" по Ф. Абрамову, "Повелитель мух" У. Голдинга, "Звезды на утреннем небе" А. Галина, "Гаудеамус" по С. Каледину, "Бесы" Ф.М. Достоевского, "Любовь под вязами" Ю. О"Нила, "Клаустрофобия" по произведениям современных русских писателей, "Вишневый сад" А.П. Чехова, "Пьеса без названия" А.П. Чехова, "Чевенгур" А. Платонова, "Чайка" А.П. Чехова и др.

Всего Лев Додин является автором более 50 драматических и оперных постановок. В его творческом активе спектакли "Банкрот" на сцене Финского национального театра, "Господа Головлевы" во МХАТе, "Кроткая" на сценах БДТ и МХАТа, а также оперы "Электра" Р. Штрауса на Зальцбургском музыкальном Пасхальном фестивале 1995 года (дирижер Клаудио Абаддо), "Катерина Измайлова" Д.Д. Шостаковича на фестивале 1998 года во Флоренции, "Пиковая дама" П.И. Чайковского во Флоренции и Амстердаме в 1998 году (дирижер С. Бычков), "Леди Макбет Мценского уезда" на фестивале "Флорентийский музыкальный май", "Мазепа" П.И. Чайковского в театре "Ла Скала" в 1999 году (дирижер М.Л. Ростропович).

Осенью 1999 года в парижском театре "Бастилия" Л. Додин поставил новый вариант "Пиковой дамы", а в 2001 году в этом же театре "Пиковая дама" была восстановлена.

Спектакли Льва Додина игрались в 27 странах мира, в том числе в США, Австралии, Японии, Франции, Германии, Великобритании, Швейцарии, Италии, Финляндии, Чехии, Испании, Швеции, Бразилии, Израиле, Греции, Дании, Ирландии, Финляндии, Польше, Румынии, Норвегии, Португалии, Канаде, Голландии, Австрии, Югославии, Новой Зеландии, Бельгии, Венгрии. Осенью 1999 года в Италии прошел фестиваль спектаклей Додина.

Малый драматический театр под руководством Л.А. Додина - один из самых популярных театров Санкт-Петербурга и "международных" театров России, демонстрирующий силу режиссерского таланта Льва Додина и вместе с тем плодотворность русской актерской школы. Не случайно в 1992 году театр и сам режиссер были приглашены в состав Союза театров Европы, а в сентябре 1998 года Малый драматический театр из Санкт-Петербурга первым и пока единственным из российских коллективов получил статус Театра Европы, став третьим в мире после парижского "Одеона" и миланского "Пикколо-театра".

Смелость постановочных замыслов выдающегося режиссера опирается на возможности блестяще подготовленной труппы, многие актеры которой являются учениками Льва Додина. Вот уже 15 лет Додин культивирует в себе и актерах страсть к правде - жить не по лжи!

Л.А. Додин - Народный артист России, лауреат Государственных премий СССР (1986) и РФ (1998), премии Президента РФ (2001). Его театральная деятельность и спектакли отмечены многими отечественными и международными премиями и наградами. В их числе: Российская национальная независимая премия "Триумф" (1992), дважды - Национальная премия "Золотая маска" (1997, 1999), премии Фонда имени К.С. Станиславского "За выдающиеся заслуги в педагогике" (1996), "Золотой софит" (1996), премия имени Лоуренса Оливье (1988), премия французских театральных и музыкальных критиков (1992), региональная английская театральная премия (1992), итальянская премия UBU (1993, 1994), премия критики Италии Abbiati "За лучший оперный спектакль" (1998), а также высшая европейская театральная премия "Европа - Театру" (2000). Режиссер награжден также французским орденом Литературы и Искусства офицерского достоинства "За огромный вклад в дело сотрудничества русской и французской культур" (1994).

Еще в 1967 году Л.А. Додин начал преподавать актерское мастерство и режиссуру. Он воспитал не одно поколение актеров и режиссеров. Ныне является профессором Санкт-Петербургской академии театрального искусства, заведует кафедрой режиссуры, регулярно проводит мастер-классы в театральных школах Великобритании, Франции, Японии, США, является постоянным членом жюри профессионального конкурса литературных произведений "Северная Пальмира" и членом жюри театральной премии Санкт-Петербурга "Золотой софит".

Живет и работает в Санкт-Петербурге.

Родился в 1944 году в городе Сталинске Кемеровской области. С детских лет занимался в Ленинградском театре юношеского творчества под руководством замечательного педагога и режиссера Матвея Дубровина, ученика Мейерхольда. В Ленинградском театральном институте закончил класс выдающегося режиссера и педагога Бориса Зона, ученика Станиславского.

В 1966 году телеспектакль «Первая любовь» по повести Тургенева стал режиссерским дебютом Льва Додина. После этого были десятки драматических спектаклей, в том числе «Кроткая» Достоевского в БДТ и во МХАТе, «Господа Головлевы» во МХАТе, «Свои люди - сочтемся» в ленинградском ТЮЗе и в Финском национальном театре в Хельсинки.

Сотрудничество с Малым драматическим театром началось в 1974 году «Разбойником» Чапека. Постановка абрамовского «Дома» в 1980 году определила творческую судьбу Льва Додина и МДТ. В 1983 году Додин становится художественным руководителем театра. В 1985 году ставит в Малом драматическом спектакль «Братья и сестры» по трилогии Абрамова «Пряслины» - именно эта постановка станет художественно-человеческим манифестом МДТ. Ставя спектакли в МДТ и преподавая в Ленинградском театральном институте, Додин стирает грань между процессом обучения артиста и «службой» актера в профессиональном театре. Легендарные спектакли МДТ «Повелитель мух», «Gaudeamus», «Бесы», «Пьеса без названия», «Король Лир», «Жизнь и судьба» рождаются в творческом содружестве взрослых артистов труппы и совсем юных студентов. Сегодня практически вся труппа театра - ученики Додина разных лет выпуска. Процесс совместного постижения загадок большой литературы и тайн человеческой природы связывает Додина и несколько поколений его артистов общими идеалами постоянного художественного поиска. Недавние премьеры МДТ в постановке Додина: «Коварство и любовь» Шиллера, «Враг народа» Ибсена, новая постановка «Вишневого сада» - доказывают, что поиск этот безусловно интересен не только труппе театра, но и зрителям России и всего мира.

С начала девяностых годов и по сей день театр Додина ведет активную гастрольную деятельность в России и за рубежом. Спектакли театра были показаны на всех континентах, кроме Антарктиды - более восьмидесяти городов Европы, Австралии, Южной и Северной Америки, Азии принимали на своих сценах МДТ, и сегодня об уровне российского драматического искусства в мире судят во многом по постановкам Льва Додина и Малого драматического театра. В сентябре 1998 года театр Додина получил статус Театра Европы - третьим после Театра Одеон в Париже и Пикколо театра в Милане. Лев Додин является членом Генеральной ассамблеи Союза театров Европы. В 2012 году он избран почетным Президентом Союза театров Европы. Недаром исследователи называют театр Додина «самым европейским театром в России и самым русским театром в Европе».

Знакомство и дружба с великим Клаудио Аббадо становятся первым шагом Додина к оперной режиссуре - в 1995 году Аббадо приглашает его поставить «Электру» Штрауса на Зальцбургском фестивале. С этого момента сочетание великой музыки и выдающихся дирижеров сопутствует Додину в его крайне тщательном отборе оперных постановок: «Электра» Штрауса с Аббадо в Зальцбурге, а потом и во Флоренции; «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича во Флоренции сначала с Семеном Бычковым, а затем с Джеймсом Конлоном; «Пиковая дама» Чайковского в Амстердаме с Семеном Бычковым; «Мазепа» Чайковского с Мстиславом Ростроповичем в миланском Ла Скала, «Демон» Рубинштейна в Валерием Гергиевым в Театре Шатле в Париже, «Отелло» Верди с Зубином Мета во Флоренции, «Саломея» Штрауса с Джеймсом Конлоном в Париже. Додин неоднократно возвращается к «Пиковой даме» - новые редакции амстердамской постановки сводят его в Парижской опере с замечательными дирижерами Владимиром Юровским, Геннадием Рождественским, Дмитрием Юровским.

И все эти оперы Додин ставит в счастливом художественном товариществе с великим сценографом Давидом Боровским. Додин - оперный режиссер не менее требователен к оперным солистам, хору, статистам, чем к собственной драматической труппе - всегда пытается вовлечь их в процесс совместного постижения истории, судьбы героев, мира, возникающего на сцене. Звезда сотворчества-соратничества-дружбы сопутствует Додину в его оперных постановках: в 2014 году он ставит в Венской государственной опере «Хованщину» Мусоргского: за дирижерским пультом Семен Бычков, сценография и костюмы Александра Боровского, свет Дамира Исмагилова - эти два художника постоянные соавторы Додина в спектаклях последних лет в Малом драматическом театре.

Театральная и педагогическая деятельность Льва Додина и его спектакли отмечены многими государственными и международными премиями и наградами. В том числе Государственными премиями России и СССР, Премией Президента России в 2001 году, орденами «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени, независимой премией «Триумф», Премией К. С. Станиславского, национальными премиями «Золотая маска», премией Лоуренса Оливье, итальянской премией Аббиати за лучший оперный спектакль и другими. В 2000 году ему первому и пока единственному из российских режиссеров присуждена высшая европейская театральная премия «Европа - Театру». Лев Додин - почетный академик Академии художеств России, офицер Ордена искусств и литературы Франции, лауреат Платоновской премии 2012 года, почетный доктор Санкт-Петербургского гуманитарного университета. Заведующий кафедрой режиссуры Санкт-Петербургской академии театрального искусства, профессор.

Лауреат Государственной премии СССР в 1986 году
Лауреат премии имени Лоуренса Оливье в 1988 году
Лауреат премии французских театральных и музыкальных критиков в 1992 году
Лауреат региональной английской театральной премии в 1992 году
Лауреат Российской национальной независимой премии ТРИУМФ в 1992 году
Лауреат Государственной премии России в 1993, 2003 году
Лауреат итальянской премии UBU в 1994 году
Лауреат Премии Фонда имени К.С.Станиславского «За выдающиеся заслуги в педагогике» в 1996 году, «За вклад в развитие российского театра» в 2008 году
Лауреат премии «Золотой софит» в 1996, 2007, 2008, 2011, 2013, 2014 годах
Лауреат Национальной театральной премии «Золотая маска» в 1997, 1999 и 2004 годах
Лауреат премии критики Италии Abbiati «За лучший оперный спектакль» в 1998 году
Награжден орденом литературы и искусства офицерского достоинства «За огромный вклад в дело сотрудничества русской и французской культур» в 1994 году
Награжден Высшей театральной премией Европы «Европа - Театру» в 2000 году
Награжден Премией Президента России «За выдающиеся заслуги» в 2001 году
Премия имени Г.А.Товстоногова «за выдающийся вклад в развитие театрального искусства» (2002)
Лауреат независимой московской театральной премии «Чайка» в 2003 году
Лауреат премии Национальной ассоциации театральных критиков Италии за сезон 2003/2004 годов
Награжден орденом Российской Федерации «За заслуги перед отечеством» 4-й степени (2004)
Премия Правительства Санкт-Петербурга в области культуры, литературы и архитектуры в 2004 году
Награжден медалью венгерского правительства «За вклад в развитие культуры Венгрии» в 2005 году
Международная премия за развитие и укрепление гуманитарных связей в странах Балтийского региона «Балтийская звезда» в 2007 году
Лауреат Премии Федерации еврейских общин России «Человек года» в номинации «Театр» (2007)
Награжден орденом Российской Федерации «За заслуги перед отечеством» 3-й степени (2009)
Присвоено звание почетного академика Российской академии художеств (2010)
Премия «Прорыв» в номинации «Мастер» (2011)
Премия им. Андрея Толубеева в номинации «За сохранение и развитие методологии живого театра» (2011)
Платоновская премия в области литературы и искусства «За сохранение традиций русского репертуарного театра и выдающиеся постановки последних лет» (2012)
Почетный Президент Союза Театров Европы (2012)
Национальная актерская премия им. Андрея Миронова «Фигаро» в номинации «За служение русскому репертуарному театру» (2013)
Почетный знак «За заслуги перед Санкт-Петербургом» (2013)
Царскосельская художественная премия «За выдающийся вклад в мировое театральное искусство» (2013)
Звезда Славы Льва Додина (г. Сибиу, Румыния, 2014)
Звезда театрала (лучший режиссер за спектакль «Вишневый сад»), 2014
Премия Правительства РФ (за создание спектакля «Коварство и любовь»), 2014

Список спектаклей Л.А.Додина

1. «После казни прошу...» В.Долгого. Постановка З.Корогодского, режиссер Л.Додин. Художник Г.Берман. Ленинградский театр юных зрителей, 1967
2. «Наш цирк.» Постановка и сочинение З.Корогодского, Л.Додина, В.Фильштинского. Художник З.Аршакуни. Ленинградский ТЮЗ, 1968
3. «Хозяин» по рассказам М.Горького «Хозяин» и «Коновалов». Постановка З.Корогодского, режиссер Лев Додин. Художник А.Е.Порай-Кошиц. Ленинградский ТЮЗ, 1968
4. «Модель 18-68» Б.Голлера. Постановка З.Корогодского, режиссер Л.Додин. Художник Н.Иванова. Ленинградский ТЮЗ, 1968
5. «Наш, только наш...» Постановка и сочинение З.Корогодского, Л.Додина и В.Фильштинского. Художник М.Азизян. Ленинградский ТЮЗ, 1969
6. «Сказки Чуковского» («Наш Чуковский»). Постановка и сочинение З.Корогодского, Л.Додина, В.Фильштинского. Художники З.Аршакуни, Н.Полякова, А.Порай-Кошиц, В.Соловьева (под руководством Н.Ивановой). Ленинградский ТЮЗ, 1970
7. «Гибель эскадры» А.Корнейчука. Постановка З.Корогодского, режиссер Л.Додин. Художник В.Доррер. Ленинградский ТЮЗ, 1970
8. «Открытый урок». Постановка и сочинение З.Корогодского, Л.Додина, В.Фильштинского. Художник А.Е.Порай-Кошиц. Ленинградский ТЮЗ, 1971
9. «А вот что бы ты выбрал?..» А.Кургатникова. Художник М.Смирнов. Ленинградский ТЮЗ, 1971
10. «Месс-Менд» В.Меньшова по роману М.Шагинян. Постановка З.Корогодского, режиссер Л.Додин. Художник М.Китаев. Ленинградский ТЮЗ, 1973
11. «Свои люди - сочтемся» А.Островского. Художник Э.Кочергин. Ленинградский ТЮЗ, 1973
12. «Разбойник» К.Чапека. Оформление Э.Кочергина, костюмы И.Габай. Ленинградский областной Малый драматический театр (МДТ), 1974
13. «Роза Бернд» Г.Гауптмана. Художник Л.Михайлов. Ленинградский областной Театр драмы и комедии, 1975
14. «Недоросль» Д.Фонвизина. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. Ленинградский областной Театр драмы и комедии, 1977
15. «Татуированная роза» Т.Уильямса. Сценография М.Китаева, костюмы И.Габай. МДТ, 1977
16. «Назначение» А.Володина. Художник М.Китаев. МДТ, 1978
17. «Братья и сестры» по трилогии Ф.Абрамова «Пряслины». Постановка А.Кацмана и Л.Додина. Художник Н.Билибина. Учебный театр ЛГИТМиК, 1978
18. «Живи и помни» по роману В.Распутина. Сценография Э.Кочергина, костюмы И. Габай. МДТ, 1979
19. «Бесплодные усилия любви» У.Шекспира. Постановка А.Кацмана и Л.Додина. Художник Н.Билибина. Учебный театр ЛГИТМиК, 1979
20. «Если бы, если бы...» Постановка А.Кацмана и Л.Додина. Учебный театр ЛГИТМиК, 1979
21. «Продолжение Дон Жуана» Э.Радзинского. Сценография М.Китаева, костюмы О.Саваренской. Ленинградский Театр комедии, 1980
22. «Дом» по роману Ф.Абрамова. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МДТ, 1980
23. «Кроткая» по Ф.Достоевскому. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. Ленинградский Большой драматический театр (ныне им. Г.Товстоногова), 1981
24. «Братья Карамазовы» по роману Ф.Достоевского. Постановка А.Кацмана, Л.Додина и А.Андреева. Художник Н.Билибина. Учебный театр ЛГИТМиК, 1983
25. «Ах, эти звезды!» Постановка А.Кацмана, Л.Додина и А.Андреева. Учебный театр ЛГИТМиК, 1983
26. «Господа Головлевы» по роману М.Салтыкова-Щедрина. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. Московский Художественный Театр им.М.Горького (ныне им.А.Чехова), 1984
27. «Скамейка» А.Гельмана. Руководитель постановки Л.Додин, режиссер Е.Арье. Художник Д.Крымов. МДТ, 1984
28. «Кроткая» по Ф. Достоевскому. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МХАТ им.Горького (ныне им.А.Чехова), 1985
29. «Братья и сестры» по трилогии Ф.Абрамова «Пряслины». Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МДТ, 1985
30. «Повелитель мух» по роману У.Голдинга. Художник Д.Боровский. МДТ, 1986
31. «Банкрот» («Свои люди - сочтемся») А.Островского. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. Финский Национальный театр (г.Хельсинки), 1986
32. «В сторону солнца» по одноактным пьесам А.Володина. Художник Э.Кочергин. МДТ, 1987
33. «Звезды на утреннем небе» А.Галина. Художественный руководитель постановки Л.Додин, режиссер Т.Шестакова. Художник А.Порай-Кошиц. МДТ, 1987
34. «Старик» по роману Ю.Трифонова. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МДТ, 1988
35. «Возвращенные страницы» (литературный вечер) Постановка Л.Додина, режиссер В.Галендеев. Художник А.Порай-Кошиц. МДТ, 1988
36. «Gaudeamus» по мотивам повести С.Каледина «Стройбат». Художник А.Порай-Кошиц. МДТ, 1990
37. «Бесы» по роману Ф.Достоевского. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МДТ, 1991
38. «Разбитый кувшин» Г.фон Кляйста. Художественный руководитель постановки Л.Додин, режиссер В.Фильштинский. Сценография А.Орлова, костюмы О.Саваренской. МДТ, 1992
39. «Любовь под вязами» Ю.О Нила. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МДТ, 1994
40. «Вишневый сад» А.Чехова. Сценография Э.Кочергина, костюмы И.Габай. МДТ, 1994
41. «Клаустрофобия» по мотивом современной русской прозы. Художник А.Порай-Кошиц. МДТ, 1994
42. «Электра» Р.Штрауса. Дирижер К.Аббадо. Художник Д.Боровский. Зальцбургский Пасхальный фестиваль, 1995
43. «Электра» Р.Штрауса. Дирижер К.Аббадо. Художник Д.Боровский. Театр Комунале. Флорентийский музыкальный май. 1996
44. «Пьеса без названия» А.Чехова. Сценография А.Порай-Кошица, костюмы И.Цветковой. МДТ, 1997
45. «Леди Макбет Мценского уезда» Д.Шостаковича. Дирижер С.Бычков. Художник Д.Боровский. Театр Комунале, Флорентийский музыкальный май, 1998
46. «Пиковая дама» П.Чайковского. Дирижер С.Бычков. Художник Д.Боровский. Нидерландская опера (Амстердам), 1998
47. «Пиковая дама» П.Чайковского. Дирижер В.Юровский. Художник Д.Боровский. Парижская национальная опера, 1999
48. «Мазепа» П.Чайковского. Дирижер М.Ростропович. Художник Д.Боровский. Театр Ла Скала, 1999
49. «Чевенгур» А.Платонова. Сценография А.Порай-Кошица, костюмы И.Цветковой. МДТ, 1999
50. «Молли Суини» Брайена Фрила. Сценография Д.Боровского, костюмы И.Цветковой. МДТ, 2000
51. «Чайка» А.П.Чехова. Сценография А.Порай-Кошица, костюмы Х. Оболенской. МДТ, 2001
52. «Московский хор» Л.Петрушевской. Художественный руководитель постановки Лев Додин. Сценография Алексея Порай-Кошица, костюмы И.Цветковой. МДТ, 2002
53. «Демон» А.Рубинштейна. Дирижёр В.Гергиев. Художник Д.Боровский. Художник по костюмам Х.Оболенская. Париж, Театр Шатле, 2003
54. «Дядя Ваня» А.П.Чехова. Художник Д.Боровский. МДТ, 2003
55. «Отелло» Дж. Верди. Дирижёр З.Мета. Художник Д.Боровский. Флоренция, Театр Комунале, 2003
56. «Саломея» Р.Штрауса. Дирижёр Дж. Конлон. Художник Д.Боровский. Париж. Парижская национальная опера, 2003
57. «Пиковая дама» П.Чайковского. Дирижер Г. Рождественский. Художник Д.Боровский. Парижская национальная опера, 2005
58. «Король Лир» У.Шекспира. Художник Давид Боровский. МДТ, 2006
59. «Жизнь и судьба» В.Гроссман. Художник Алексей Порай-Кошиц. МДТ, 2007
60. «Варшавская мелодия» Л.Зорина. Художественный руководитель постановки Лев Додин. Художник Алексей Порай-Кошиц. МДТ, 2007
61. «Бесплодные усилия любви» У.Шекспира. Художник Александр Боровский. МДТ, 2008
62. «Леди Макбет Мценского уезда» Д.Шостаковича. Дирижер Дж.Конлон. Художник Д.Боровский. Театр Комунале, Флорентийский музыкальный май, 1998
63. «Долгое путешествие в ночь» Ю.О’Нила. Художник Александр Боровский. МДТ, 2008
64. «Повелитель мух» У.Голдинга. Сценография и костюмы Давид Боровский. Реализация сценографии Алексей Порай-Кошиц. МДТ, 2009
65. «Прекрасное воскресенье для разбитого сердца» Т. Уильямса. Художник Александр Боровский. МДТ, 2009
66. «Три сестры» А.П. Чехова. Художник Александр Боровский. МДТ, 2010
67. «Портрет с дождем» А.Володина. Художник Александр Боровский. МДТ, 2011
68. «Пиковая дама» П.Чайковского. Дирижер Д.Юровский. Художник Д.Боровский. Парижская национальная опера, 2012
69. «Коварство и любовь» Ф.Шиллера. Художник А.Боровский. МДТ, 2012
70. «Враг народа» Г.Ибсена. Художник Александр Боровский. МДТ. 2013
71. «Он в Аргентине» Л. Петрушевской. Художественный руководитель постановки Лев Додин. Режиссер Т.Шестакова. Художник А.Боровский. МДТ, 2013
72.«Вишневый сад» А.Чехова. Художник Александр Боровский. МДТ, 2014
73.«Gaudeamus». Новая редакция. По мотивам повести С. Каледина. Художник А.Порай- Кошиц. МДТ, 2014
74. «Хованщина» М. Мусоргского. Дирижер С. Бычков. Художник А. Боровский. Венская государственная опера. 2014

Распечатать

Жидовский телеящик. Сборник статей и заметок. Составители Анатолий Глазунов (Блокадник) и др.

Режиссер Лев Абрамович Додин - жидовин

Додин - театральный режиссер - театральный зомбарь. Но можно и желательно немного рассказать о нём также в этом сборнике. Он ведь ещё ставил телеспектакли. И выступал публично против русского национализма, он утверждает, что русский национализм - это «раковая опухоль» в теле России, и даже утверждал, что «И в нашей стране был Холокост». Под Холокостом он понимает только «уничтожение бедных евреев»…

Додин Лев Абрамович родился в 1944 в Сталинске (ныне Новокузнецк). Семья бежала от немцев из Ленинграда в Юго-Западную Сибирь. Его отец Абрам работал в геологической экспедиции. «Мой отец был очень крупным ученым, геологом», так писал Додин. Мать была детским врачом. Когда блокада Ленинграда была прорвана и немцы отброшены от города, семья Додиных вернулась, естественно, в Ленинград.
По национальности - жидовин. Льва Абрамовича русского не бывает. Его имя в Российской Еврейской Энциклопедии. Его фамилия на некоторых жидовских сайтах выделена синим цветом («Знай наших!»). О нём с почтением и много пишут на жидовских сайтах. Например, на сайте jewish.ru.

С детских лет занимался в Ленинградском Театре Юношеского Творчества под руководством жидовина Матвея Дубровина. После школы поступил в Ленинградский театральный институт театра, музыки и кинематографии в класс режиссера и педагога жидовина Бориса Вульфовича Зона.
В 1966 окончил институт. Дебютировал как режиссёр телеспектаклем «Первая любовь» по повести Тургенева. Работал в разных театрах. В 1974 начал сотрудничество с Малым драматическим театром. С 1983 жидовин Додин — художественный руководитель этого театра, с 2002 жидовин Додин еще и директор этого театра. Полный хозяин этого театра. Театр чаще теперь называют - «театром Додина».

В сентябре 1998 года театр Додина получил статус Театра Европы — третьим после Театра Одеон в Париже и Пикколо Театра в Милане. Лев Додин теперь член Генеральной Ассамблеи Союза Театров Европы. В 2012 Додин избран почётным Президентом Союза Театров Европы.
Новая власть его ценит. Народный артист Российской Федерации (1993), лауреат Государственной премии СССР (1986) и Государственных премий РФ (1992, 2002). Он получил ордена: «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени. Он - Почетный академик Академии художеств России. Почетный доктор Санкт-Петербургского гуманитарного университета. Заведующий кафедрой режиссуры Санкт-Петербургской академии театрального искусства, профессор.

В 2000 Додину, пока единственному из режиссеров России, присуждена высшая европейская театральная премия «Европа - Театру». Он получил еще много западных премий.

В 1967 жидовин Додин начал преподавать актёрское мастерство и режиссуру в ЛГИТМиКа. О нем пишут: «Он воспитал не одно поколение актёров и режиссёров». То-то даже среди русских артистов совсем не видно русскости и много ожидовленных.

Семья.

Был женат на актрисе Наталье Теняковой. Потом женился на народной артистке России Татьяне Шестаковой, а Наталья Тенякова стала супругой Сергея Юрского. Сообщали в новостях, что ведущая актриса театра Татьяна Шестакова, жена Льва Додина в Париже в 2012 конце декабря прошлого года выбросилась из окна второго этажа. Она выжила, отделавшись переломами рук и ног. Брат — Доктор геолого-минералогических наук, член-корр. РАН Давид Додин. Племянница — заместитель художественного руководителя Академического Малого драматического театра — Театра Европы - Дина Додина.

*****
Додин: Русский национализм - раковая опухоль

Он типичный жидовин. Он гневно против национализма, но не даёт научного или более-менее внятного ответа на вопрос: что такое национализм. Он предпочитает говорить «национализм», но подразумевает, прежде всего, «русский национализм». Для него русский национализм - это антисемитизм.

А ведь русский национализм - это осознавать свою принадлежность к своему - русскому - народу. Воспринимать себя частью своего - русского - народа. Любить русский народ. Служить интересам своего - русского - народа. Работать на его выживание и развитие… А для Додина русский национализм - это «раковая опухоль». Её надо облучать, воздействовать химией и вырезать. Он только стесняется ясно сказать, что русских националистов надо гнать с работы, травить, судить и отправлять в трудовые лагеря.
И он делает вид или не видит, что такое жидовский национализм и шовинизм, делает вид, что не видит или не видит, что такое жидовский фашизм.

И конечно, Лев Абрамович любит распространяться о гонениях на жидов. Он хочет поглубже вогнать эту тему в сознание русского народа и парализовать русских. Он поставил спектакль «Жизнь и судьба» по роману жидовского писателя Василия Гроссмана "Жизнь и судьба" . Этот роман КПСС не допустила издать в 1960. Работники КГБ изъяли машинописные копии. Но рукописный экземпляр сохранился у друзей Гроссмана, и через двадцать лет, в 1980-м, роман издали на Западе. А в 1988 издали и в России. По толщине он - как роман Льва Толстого «Война и мир». И многие жиды называли и называют этот роман - «Война и мир 20-го века», «главный роман советской эпохи»... Но общее с романом Льва Толстого только в толщине романа. Чтобы прочитать этот роман требуется очень большая воля. Там, естественно, очень много про страдания «бедных евреев» от Гитлера и Сталина. Жиды пишут, что этот роман - о «раковой опухоли цивилизации» - об антисемитизме. Но ни Гитлер, ни Сталин не были антисемитами. Они нормально относились к семитам-арабам. У них было лишь отрицательное отношение к экспансии жидовского народа. Надо всё же правильно, не по-жидовски, не по-додински употреблять термины. Можно (с большой натяжкой) употреблять термины - «юдофобия» и «жидофобия».

«В финале в пьесе Додина под музыку еврейского духового концерта, раздевшись донага, голые евреи, мужчины и женщины, в основном молодые, по приказу лагерных капо, шагают в печи Освенцима». Помог Додину поставить этот спектакль фонд жидовского миллиардера Михаила Прохорова. Каким образом этот жид заработал свои миллиарды во время развала СССР, во время страшных бедствий русского народа, конечно, Додина Льва Абрамовича не интересует. Он об этом ставить спектакль не собирается.

Лев Додин: «В России всегда не хотели знать свою историю или перевирали ее из страха обнаружить что-то плохое. В Германии, например, не проходит года, чтобы не вышли серьезные исследования на тему гитлеровского времени, постоянно выходят фильмы, спектакли. Хотя там этот период был короче, а наша система существовала почти век. Может, поэтому мы и не хотим с ней разбираться, что мы все — дети этой системы? В этом, по-моему, и есть самое страшное ее воздействие, знак того, что она жива. Пока мы не поймем, что за это несут ответственность не только Сталин и партия, но и все, кто позволял существовать такой власти, мы продолжаем находиться в прошлом».

По Додину, знать историю России - это знать, прежде всего, насилие Сталина над жидами. А знать историю экспансии жидовского народа в России, знать о бедах, которые принесли жиды России и русскому народу Додин не советует. Насилия жидов над русским народом, по Додину, не было.

В 2013 Лев Абрамович в Малом драматическом театре - Театре Европы организовал фестиваль «Мы и Они = Мы», который задумывался и состоялся как социальная, гражданская акция прежде всего. Конечно, прежде всего против «антисемитизма». О русском насилии. В течение трех дней были представлены восемь эскизов по текстам авторов из Польши, Финляндии, Казахстана, Бельгии, Венгрии, России, затрагивающих проблему национализма как рода нетерпимости. Каждый зритель покупал единый билет на все акции фестиваля, включая и финальное обсуждение увиденного - и в общей сложности за уик-энд провёл в театре 20 часов. Зал был аншлаговым, это естественно, противников возрождения русского народа, разного рода зомби в России множество. На фестиваль были приглашены журналисты и авторы текстов из шести стран.
http://calendar.fontanka.ru/articles/1139/

Фестиваль был насыщен русофобией. Например, в эскизе «Женщина и война» по воспоминаниям венгерского психолога Алан Польц русские солдаты-освободители насиловали - по сорок человек кряду - местных женщин. В «Очищении» молодого финского автора Софьи Оксанен предъявлялись последствия насильственной советизации Эстонии (акты прямого насилия, не только над женщинами, но и над ребенком)… Не обошлось без слов о гонениях на жидов. Об унижении и дискриминации русских - ни одного слова. На финальном обсуждении Лев Абрамович Додин ещё раз сравнил национализм в обществе с раковыми клетками в человеческом организме: «Великое заблуждение - считать, что национализм может спокойно, интеллигентно существовать в обществе. Это все равно, что говорить, что раковые клетки присутствуют в организме в цивилизованном количестве. Наши фестивальные истории - о поздних, уже неизлечимых, стадиях рака».

Понятно, что о жидовской раковой опухоли в России и Западной Европе - ни слова.

В кулуарах за чашкой чая говорили с возмущением победах французского «Национального фронта»… О российском законе, который запретил пропаганду педерастии среди подростков в России…

То есть это был махрово мракобесный фестиваль против возрождения России и русского народа и против освобождения народов всей Европы от либерастов, жидов и педерастов.

Додин; «Все больше людей настаивают на возвращении пятого пункта, в правительстве в том числе». По мнению Додина, это ужасно.

Да, все больше русских людей (и не только русских) пока еще не требуют, но хотят, чтобы в паспортах и анкетах была восстановлена графа о национальности, упраздненная жидами и жидовствующими при Ельцине, во время Второго Большого Прыжка жидов во Власть после 1991. Мнение угнетенного русского народа власть тогда не спрашивала. Но понемногу все больше русских осознают, что есть важная историческая задача, программа минимум русского народа - заставить власть принять Закон о национальном равноправии. В частности - Закон о восстановлении пункта о национальности в паспорте и анкетах, о национальных пропорциях в органах Власти, в СМИ, особенно в Телеящике, в Системе Образования… Надо покончить с жидовской цензурой. Надо покончить с дискриминацией русских в Телеящике. Надо, чтобы доля каждого народа в Телеящике соответствовала доли этого народа в составе населения России. Это значит, не меньше 80% для русских и 0,16 % для жидов… Это значит, например, что на 500 телеведущих, если по справедливости, если в интересах безопасности России, должен быть только один жидовин. На 500 режиссеров - только один жидовин... Надо покончить с зомбированием русского народа жидами… Жиды не должны иметь привилегий в России… Не должно быть дискриминации русского народа в России… Русские не должны жить под жидами… Надо покончить с замаскированным, хитрым жидовским шовинизмом и фашизмом…

Я про это повторяю в этом сборнике, но повторение здесь - мать учения…