Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

На выставке, организованной галереей «Кабинетъ», будут представлены 90 произведений тиражной графики знаменитого передвижника, включая 60 лучших офортов из ценной папки 1894 года

Антикварные галереи «Кабинетъ»
26 июля - 4 сентября 2016
ежедневно, кроме понедельника, с 11:00 до 20:00 в залах 14б и 15, 2-й этаж
Москва, ЦДХ, ул. Крымский Вал, 10

Офорты Ивана Ивановича Шишкина входят в число безусловных лидеров по ликвидности на российском аукционном рынке. Мы однажды подсчитали, что за 2014/2015 год из 100 выставленных работ Шишкина было продано 69. Это с учетом всех категорий, включая живопись и оригинальную графику. А уж отдельно в тиражной графике и вовсе продается почти все, что выставляется.

И это вполне объяснимо.

Первая причина: речь идет не об упражнении и не попутном направлении для творчества художника, а о работах в той технике, в которой Иван Шишкин был особенно силен. Шишкин был безупречно точным рисовальщиком. И если в живописи, в работе с цветом ему удавалось не все, то рисунок и сложные техники эстампа стали его подлинной стихией, где он чувствовал себя как рыба в воде.

Вторая причина еще проще: эти эффектные кропотливые подлинные офорты русского художника первого ряда стоят на российском рынке вполне посильные деньги - от 25 000 до 80 000 рублей за лист, чаще в районе 65 000 рублей. Эти вещи могут позволить себе многие коллекционеры.

Немало офортов передвижника разошлось и на аукционах дома «Кабинетъ», который и стал устроителем текущей выставки «Неизвестный Шишкин». Она откроется в центральных залах ЦДХ на Крымском Валу 26 июня и продлится до 4 сентября 2016 года.

Центром экспозиции станет, вероятно, раритетная папка издателя и книготорговца Альфреда Федоровича Маркса. В последнюю папку, изданную не очень большим тиражом, вошли 60 отборных офортов Шишкина - вершина его творчества в эстампе. При подготовке этого альбома Шишкин обновил свои старые доски, прошел офортной иглой, а некоторые даже доработал композиционно. В частности, такой доработке подвергся офорт «Зимняя ночь» 1876 года (сделанный за 18 лет до этого), который Шишкин даже переименовал в «Зимнюю лунную ночь». Кроме старых доведенных офортов, Шишкин включил в альбом 19 новых работ, прежде не издававшихся.

Судьба комплектных альбомов (как и книг художника и любых книг с литографиями) зачастую складывается непросто. У владельцев и продавцов велик соблазн их разукомплектовать и распродать по частям - так и проще и выгоднее. С папкой Маркса вышло так же. Вроде бы их было не так уж мало, а в комплектном виде до наших дней дошли лишь немногие. И выставка дает редкий шанс увидеть ее целиком.

В ЦДХ будут не только офорты Шишкина. «Кабинетъ» покажет существующий в единственном экземпляре цветной автопортрет Шишкина из собрания издателя А. Е. Пальчикова, уникальный офорт на шелке «Можжевельник. Крым» 1885 года и последнюю гравюру Шишкина «Дуб» (1897).

«Кабинетъ» обещает и другие сюрпризы. Покемонов не будет , зато устроители придумали «новую трактовку офортов Шишкина, перенеся их в 3D изображения и объединив получившиеся стереопостеры в тематические триптихи». В общем, пока не понятно. Зато понятно, что будут тарелки с репродукциями работ Шишкина и плакаты, выпущенные по специальной технологии. К выставке подготовлен каталог, в который вошли не только репродукции вещей из экспозиции, но все известные офорты Шишкина.

Владимир Богданов, AI

26 июля - 11 сентября
Центральный дом художника, залы 14Б и 15
Антикварные галереи «КАБИНЕТЪ» представляет выставку
«Неизвестный И.И. Шишкин. Офорты и рисунки», Москва, ЦДХ, 2016

Вот уже третье столетие имя Ивана Ивановича Шишкина стоит в первом ряду национальных художников, в равной степени оцененных как современниками, так и их потомками. Поразительно, до какой степени оценки творчества мастера, выведенные при его жизни – знаменитыми писателями, искусствоведами, собратьями-художниками – созвучны восприятию его творчества в наши дни. Художественно-критические статьи конца XIX века изобилуют самыми смелыми эпитетами.
Один из критиков писал об издании офортов Шишкина: «Россию можно изучать в этих художественных очерках со всем бесконечным разнообразием ее характерных черт, контрастов, тонких и неуловимых для других подробностей. Его единственной музой навсегда стала русская природа, которую он воспевает в живописных полотнах, тонких лирических рисунках, мастерских офортах.

На данной выставке впервые в едином выставочном пространстве перед зрителями предстанут все 60 офортов, составившие последний и самый полный альбом печатной графики знаменитого мастера русского пейзажа, изданный А.Ф. Марксом в 1894 году. «Артистическое заведение А.Ф. Маркса», позднее акционерное общество «Товарищество издательского и печатного дела А. Ф. Маркс» - одно из старейших и известнейших российских издательств - было основано в 1869 году приехавшим в Россию из Германии журналистом и издателем Адольфом Федоровичем Марксом. С 1870 года Маркс выпускал основанный им и первый в России массовый иллюстрированный еженедельный журнал «для семейного чтения» - «Нива». Тираж журнала был огромен, только подписка на журнал составляла свыше 250 тысяч экземпляров. Особый интерес читателей вызывали фотокорреспонденции о важнейших мировых событиях и репродукции с картин выдающихся художников.


Альбом «60 офортов И.И. Шишкина» издательства А.Ф. Маркса 1894 года дает исчерпывающее представление об эволюции творчества Шишкина-офортиста. Подготавливая альбом, Шишкин собрал все сохранившиеся у него доски, прошел большинство из них офортной иглой и дополнительным травлением, некоторые переделал композиционно, как, например, офорт 1876 года «Зимняя ночь», который в новом альбоме получил название «Зимняя лунная ночь». Помимо этих работ, в альбом вошли также девятнадцать новых, не издававшихся ранее, в частности, «Дуб», созданное в 1886 году и ставшее последним, произведение художника в офортной технике.


Так что же такое офорт? Офорт (от фр. eau-forte) или аквафорте (от ит. acquaforte) – разновидность гравюры на металле, известная с начала XVI века. Для изготовления печатной формы (доски) металлическая пластина, чаще всего медная, покрывается кислотоупорным лаком, на котором процарапывается рисунок гравюры. Затем пластина помещается в кислоту, вытравливающую металл в открытых от лака областях, после чего оставшийся лак удаляется с пластины. Перед печатью на доску наносится краска, которая проникает в углубления, протравленные кислотой. С гладкой поверхности доски краска удаляется. При печати краска из углубленных элементов переносится на бумагу.

Подобно тому, как роман Пушкина «Евгений Онегин» называют энциклопедией русской жизни, уникальный альбом офортов Шишкина, включающий в себя 60 его лучших работ, может быть созвучно назван энциклопедией русской природы. На этих картинах – все мельчайшие нюансы времен года, дня и ночи, солнца и луны, воздуха гроз и зноя, лесов и полей, рек и озер в контексте неразрывной «природной жизни» русского человека.




К сожалению, судьба папок офортов Шишкина, благополучно бытовавших в уютном мире кабинетной культуры XIX века, располагавшей специальными шкафами для хранения и столами для просмотра гравюр и офортов, в последующее неспокойное время сложилась печально. Подавляющее большинство папок и альбомов разобрано и распродано в виде отдельных листов. Сегодня есть масса коллекционеров, владеющих многими, может, даже лучшими образцами. Но до сего дня не было возможности воспроизвести знаменитую папку целиком. Изданный к выставке каталог позволяет зрителю увидеть эту энциклопедию русской природы и человека полностью, без утрат.

И.И. Шишкин (1832-1898) - тонкий рисовальщик карандашом и пером, был гравером-профессионалом. Он создал за свою жизнь свыше ста листов, посвятив их целиком изображению родной русской природы. Его офортные работы отличаются тонким знанием природы, прекрасным и верным рисунком и совершенной техникой. И.И. Шишкин - замечательный художник русского пейзажа - с офортом бегло познакомился в 1863 г. в Швейцарии у Коллера. Основательно он стал им заниматься в Петербурге в кругу художников-передвижников в основанном ими «Обществе русских аквафортистов» (1871 - 1874). Наряду с живописью он много времени и сил уделял изготовлению офортных досок. Работал он углубленно и сосредоточенно. Нам известно множество пробных оттисков, сделанных с досок в процессе их изготовления. Кроме обычного приема иглой, И.И. Шишкин применял мягкий лак, акватинту, сухую иглу. Материалами для его граверных произведений служили многочисленные его натурные рисунки. Своими автографическими офортными произведениями И.И. Шишкин намного расширил круг своих зрителей, привлекая их внимание к родной русской природе. В этом была огромная заслуга И.И. Шишкина, создавшего свыше сотни офортов, выходивших в свет отдельными произведениями или целыми сериями. В 1868 году выходит первый альбом его гравюр (шесть литографий) - «Этюды с натуры пером на камне», а в мае 1873 года подготавливает и сам печатает первый альбом офортов (11 листов), выпущенный в качестве премии «Общества поощрения художников». Следующие две папки выходят в 1878 и в 1886 годах, ну и,как кульминация, в 1894 году выходит альбом «60 офортов И. И. Шишкина. 1870 - 1892» (изд. А. Ф. Маркса, Спб.). Кроме того, И. И. Шишкин создал более двух десятков автоцинкографий (так называемый выпуклый офорт), специально предназначенных в качестве приложений к журналам «Пчела», «Свет» и «Нива». Талант нашего бесподобного пейзажиста, полагаем, достаточно известен повсюду в России, где теплится хотя бы малейший интерес к искусству. Его многолетняя усидчивая деятельность произвела многое множество картин, рисунков и гравюр, разошедшихся в массе художественной публики, и кто из видавших эти произведения многозаслуженного профессора не удивлялся его глубокому знанию форм и эффектов русской природы и его мастерству передавать ее впечатления тонко, внятно, характерно. Кого не восхищали его виды непроходимых лесных трущоб, какие можно встретить только на нашем севере, его портреты елей и сосен, растущих на песчаных обрывах или среди густых папоротников, его веселые дорожки и просеки в березовых и дубовых рощах, его широко расстилающиеся луга у берегов рек и речек, его благодатные нивы, покрывающие гладкие и холмистые местности, и, наконец, его угрюмые финляндские и крымские скалы, нависшие над морем или над загроможденным ущельем. И все эти разнообразные мотивы русского ландшафта передаются художником в высшей степени своеобразно, с ему одному свойственным пониманием и чувством природы, свидетельствующим о его безграничной любви к родине. Эта оригинальность, в связи с мастерством рисовальщика и вообще техники, ставит Шишкина высоко среди пейзажистов не только России, но и Западной Европы. Всякий раз, когда знаменитый художник кладет в сторону кисти и вооружается карандашом, рисовальным пером или гравировальною иглою, под его рукою создаются пейзажи замечательные столько же по силе и гармоничности тонов, сколько и по магистральности рисунка. Мы должны указать по поводу лежащей пред нами серии его офортов, которой он только что увеличил свой уже и без того почтенный гравировальный oeuvre. В этом его альбоме, что ни лист - великолепная картина, целиком схваченная из природы, но опоэтизированная чувством художника, и притом исполненная с таким совершенством, которому мог бы позавидовать любой из знаменитейших европейских мастеров. Ни об одном из наших современных художников не хочется сказать так много и по душе, как об Иване Ивановиче Шишкине, и едва ли кто-нибудь из его товарищей представляет собою такой цельный и законченный образ, такую характерную фигуру, какою является этот истинный «поэт природы».

Лучшего определения ему трудно подыскать. Он действительно живет с нею одною жизнью, весь отдается ей, и она не имеет от своего истолкователя никаких тайн. Вглядитесь в портрет нашего «лесовика» (да простит мне читатель это выражение), не только вглядитесь, но вдумайтесь в этого крепкого и сильного человека, от которого веет на вас смолистым и здоровым запахом темного бора, мощью старорусских заповедных дебрей. В группе художников, которым русская живопись обязана замечательным развитием в ней пейзажа, одно из первых мест принадлежит профессору Ивану Ивановичу Шишкину. Он приобрел его своею горячею любовью к природе, своим редким пониманием особенностей, свойственных ей в нашем отечестве, строгим изучением своей специальности не столько под руководством каких-либо наставников, сколько при помощи врожденной наблюдательности и усидчивого труда, - короче, талантом сильным, самобытным, не зарытым под спуд. Эти качества с первым появлением произведений Шишкина перед публикой обратили на него общее внимание, мало-помалу распространяли его известность, и, наконец, закрепили за ним славу первоклассного пейзажиста в нашей школе, - славу, которая сохранится за ним и в истории русского искусства. Шишкин по всей справедливости слывет самым сильным рисовальщиком среди наших пейзажистов, удивительным знатоком растительных форм, воспроизводимых им в картинах с тонким пониманием как общего характера, так и мельчайших отличительных черт всякой породы деревьев, кустов и трав. Берется ли он за изображение соснового или елового леса - отдельные сосны и ели, точно так же, как и их совокупность, являются у него с истинной их физиономией, без всяких прикрас или убавок, в том виде и с теми частностями, которые вполне объясняются и обусловливаются местом, почвой и климатом, где художник заставляет их расти. Пишет ли он дуб или березу, эти деревья принимают у него донельзя правдивые формы в листве, ветвях, стволах и кореньях, гласящие о том, что он не только схватил их в один какой-либо определенный момент, но и старался постигнуть их прежнее существование. Эта верность формам природы, это осмысленное, полное любви отношение к избранным сюжетам, кладут яркую и привлекательную печать на каждую работу, выходящую из-под кисти нашего почтенного пейзажиста. Шишкин привлекательный во всех своих произведениях, в особенности хорош тогда, когда работает карандашом или пером, или же играет гравировальною иглою. Кто соглашается с таким нашим взглядом, тот, подобно нам, найдет объяснение этому взгляду в самих свойствах таланта нашего художника. Сверх картин, писанных масляными красками, Шишкин произвел на своем веку несколько десятков исполненных пером рисунков, высоко ценимых любителями этого рода произведений. Но как картины, так и рисунки искусного мастера доступны для приобретения лишь немногим избранным фортуны; большинство же смертных должны довольствоваться фотографическими снимками с тех и других. Такие снимки с произведений г. Шишкина распространены в значительном количестве и очень уважаются любителями пейзажей. Но что значит фотография, всегда тусклая и смутная, в сравнении с блестящим и сочным эстампом, оттиснутым с гравировальной металлической доски? Поэтому пришедшая Шишкину мысль заняться гравированием на меди крепкою водкою (офортом) была счастливою мыслью. Этот род гравюры, простой по своим приемам и благодатный по результатам, прежде всего и пуще всего требует от художника умения хорошо рисовать и некоторые навыки работы пером и мокрою тушью. Шишкин был уже большой искусник по той и другой части, когда впервые вооружился гравировальною иглою и вытравил первую зачерченную ею доску. Это было в 1853 г. Его первый офорт назывался «Горная дорога». Позднее в Цюрихе, где наш пейзажист находился в качестве пенсионера Академии Художеств, посланного за границу для довершения своего художественного образования, он исполнил две гравюры, как бы из шалости, но они вышли настолько удачно, что не могли не внушить ему охоты более серьезно предаться офорту. Но последовавшее вскоре затем возвращение на родину и необходимость много работать кистью для того, чтобы упрочить здесь свою репутацию, как живописца, отвлекли нашего художника от полюбленного им дела. Только в 1870 г., когда в Петербурге образовался кружок под названием Общества русских аквафортистов, он снова принялся за гравирование, причем, как более опытный между членами этого кружка, помогал многим своими советами и примером. С того времени Шишкин не переставал заниматься офортом в минуты досуга от более многодельных и крупных художественных работ и выпускал свои эстампы то отдельными листами, то целыми сериями, возбуждая каждый раз энтузиазм наших собирателей гравюр и заставляя их друг пред другом гоняться за первыми и лучшими оттисками этих произведений.

Одно время, с целью найти такой способ размножения своих композиций, который соединял бы в себе достоинства медного офорта с удобствами печатания в обыкновенном типографском станке, а следовательно, превосходил бы офорт в отношении дешевизны и многочисленности получаемых равносильных оттисков, - предпринял Шишкин ряд опытов цинкографии, или, как он назывался, выпуклого офорта. Наиболее удачные из этих опытов появлялись в журнале «Пчела», и были, бесспорно, лучшими между ее иллюстрациями. Уступая во многом настоящим офортным гравюрам, они тем не менее очень интересны, потому что в них является художник самолично, а не в истолковании ксилографа, всегда более или менее искажающего воспроизводимый им рисунок. При своей пытливости и настойчивости Шишкин, конечно, продолжал бы еще трудиться над выработкой своего выпуклого офорта, если бы изобретение и новейшие успехи фотоцинкотипии не сделали подобное дело излишним. Боясь идти наперекор скромности уважаемого профессора, не станем распространяться в похвалах таланту его как гравера. Скажем только, что если он - один из первых в ряду русских живописцев пейзажа, то как гравер-пейзажист - единственный и небывалый в России. Мало того, среди аквафортистов столь богатой мастерами этого рода Западной Европы найдется лишь мало соперников ему по искусству передавать в гравюре растения, особенно густые леса, сосны и ели. Живи и работай он в одном из таких центров художественной деятельности, как Париж, Лондон или Вена, или заботься он о распространении своих эстампов вообще в чужих краях, - известность его сделалась бы широкою.

Но, к сожалению, он не умел или не желал искать репутации вне пределов своей родины. Он был горячий патриот и довольствовался тем, что его знали и уважали соотечественники. Среди последних в настоящую пору отдают ему за его гравюры должную дань уважения лишь немногие - горячие любители искусства и страстные собиратели русских эстампов, но придет время - мы в этом уверены, - когда офорты Шишкина будут высоко цениться обширным кругом людей с тонким вкусом, одинаково чутких к художественности и больших, написанных красками картин, и сравнительно маленьких, одноцветных оттисков с гравировальных досок. Во всяком случае, имя Шишкина со временем займет одну из видных страниц в словаре пока еще немногочисленных русских peintres-graveurs. Иван Иванович Шишкин сложен так же, как слажены «кондовые» сосны, на диво поднявшиеся из, по-видимому, бесплодных песков. А. Ф. Маркс очень хорошо сделал, что к собранию вышеприведенных 60 офортов, изданных в 1894 году, приложил и портрет, исполненный тем же способом самим художником. Он превосходно передает не только внешний облик Ивана Ивановича Шишкина - он говорит вашей душе, вы понимаете человека - по спокойным, пристальным и вдумчивым глазам узнаете его манеру наблюдать и всматриваться в сокровенные красоты скромной природы нашего Севера. Это живое лицо - разом делающее вас, постороннего обозревателя, - знакомым художника. И вот нам рисуется утопающее в сумраке и прохладе чернолесье, с тихим лепетом ключа в овраге, с огнистым и расплывчатым закатом солнечных лучей, проникающих сюда сквозь переплеты вершин, и посреди этой свежести и тишины - Мастер-художник, таким, каков он сейчас перед нами в своем проникновенном офорте.

«Поэт природы» - именно. Поэт, думающий ее образами, разбирающий красоту ее там, где простой смертный пройдет равнодушно, безучастно. Для Ивана Ивановича Шишкина как для настоящего поэта - в его родной стихии нет великого или малого. Достаточно треплющихся по ветру былинок, цветов, поднявшихся над травою, широких и запыленных листьев лопуха, чтобы в его творческой фантазии создались картины, полные истинной прелести и силы. Дымок, стелющийся вдали между стволами сосен, просветы неба сквозь дремлющие ветви - все это говорит его сердцу, а в истолковании художника и нашему. Вы видите, что это все живет, чувствует, теплится, дышит под его кистью и карандашом. Вас самих тянет прочь от душного, шумного и суетливого города в величавое и торжественное своим спокойным говором зеленое царство. Его «Лесные цветы» - ведь это сама идиллия, переданная в живом образе. Крошечный рисунок, - но вы чувствуете его жизненную правду, вы вместе с этим поэтом природы понимаете, что в ней нет и не должно быть малого и незначительного. Лесной ручей (офорт № 2) чуть струится в камнях. Кругом молчат деревья, хранящие в своих листах свежесть. Трава, напоенная его живительной водой, пышно раскидывается кругом. Так тихо и сладко делается на душе - точно в нее самую художник перенес мистический покой и благоговейное молчание своего возлюбленного леса. Чтобы дать полное понятие о собрании офортов, пришлось бы перечислять все его нумера. Нужно некоторое принуждение над собою, чтобы говорить не о всех. Ну как миновать, например, этот несравненный уголок леса («На порубке», №5) ночью. Темное небо вызвездило. Полное какой-то неразгаданной тайны, оно мерещится вам за черными стволами деревьев, некоторые из них уже легли под топором. Далеко из глубины бора светится огонек костра. А ночь кругом молчит, и за вершинами неподвижных лесных великанов ее загадочные созвездия медленно и торжественно совершают обычный свой оборот над окутанной мраком землею. Ясный день - ручей капризно змеится и пропадает вдали чуть различимым извивом. Белые, полные солнечного света облака высоко поднялись над уголком расступившегося леса, и на их мареве чернеют привольно раскинутые крылья птиц. И опять ночь зимняя, лунная. Звезды чуть теплятся. Воздуха так много между этими опушенными снегом соснами и елями. Вдали, на темном фоне неба они только чудятся. Точно стоят там трудно различимые фантомы, а перед вами полянка, облитая мечтательным светом месяца, сквозь пуховины осыпавшего их снега торчат стебли оставшихся от лета растений, и в белом тонком насте они же чернеют, неподвижные и безжизненные. Далеко-далеко между деревьями тускло светятся другие, чуть тронутые луной, полянки. Как хороши все эти маленькие «поэмы в рисунках» у нашего поэта природы. Посмотрите на это море. Обрыв чуть покрыт землею каменного берега, могучее дерево уцепилось на нем, пустило в его расщелины свои крепкие корни и пышно облиствело под солнцем над полувоздушной далью. Чайки реют внизу. Движение бездонных вод чудится - вы его видите не глазами, а чувствуете. Дальше - дальше белеет парус. Куда несется он по лазурной пустыне? А вот задумчивая, полная света и красоты южная ночь. Черные и мрачные скалы Гурзуфа обрываются пугающими воображение массами - опять в то же чуть зыблющееся безбрежное море. Месяц, чуть тронутый узенькою тучкою, отразился в его глубинах. Тишина, безлюдье, простор - только этот камень да мерцающие воды что-то без слов говорят вашей душе. А вот еще (№37) - выступ Аю-Дага за великолепной южной сосною - чудным образчиком творчества этой природы. Море спокойно лежит в мощных объятиях скал. Оно не волнуется и не кажется засыпающим. Жарко. Солнце отражено облаками, какие-то черные птицы несутся над ними. Не предвестники ли бури? Но до чего мы мало еще знаем наших лучших художников. Право, начинаешь верить, что артистка провинциального театра, после «Ревизора» пожелавшая немедленно поехать в Петербург пожать руку Гоголю, - не анекдот. Ведь и Ивана Ивановича Шишкина многие грамотные люди считают исключительно автором «сосен» и северных лесных пустынь. А между тем под его карандашом и кистью также живет и воскресает перед нами далекое теплое море, высятся мощные Крымские скалы (№36, 58). Самый камень в его руках полон странной, несколько мрачной красоты. Через утес в другой бьет солнце. Он так и горит перед нами, весь расписанный загадочными трещинами. Скала впереди бросает на него резкую тень, в щели между ними вы чувствуете сумрак и прохладу среди палящего полудня. Каменное великолепие горных долин передано мастерски. У И.И. Шишкина ночи дышат. У нашего поэта природы - рядом с мастерством и техникой идет то, что не часто встречается и у настоящих поэтов. С определенным образом, так или иначе говорящим вашей душе, рядом набросаны, как будто бы вскользь, черточки, которые вы с первого взгляда не отличите. Любуясь этими изящными уголками чудного божьего мира во второй и третий раз, вы в них почувствуете новую красоту, упущенную вами прелесть. Все эти «На лесной меже» (№16), «Полянка» (№20), «Опушка» (№21), «Сосны» (№27) и много других, помимо их удивительной верности природе, погружают вас в мир неуловимых ощущений. Случалось ли вам в солнечный день остановиться у леса в тени и задуматься? В вашей душе точно тени от облаков бегут неопределенные, но чудные впечатления. Вы уходите в мечтательные созерцания как-то недающейся вам в руки красоты. Именно то же я испытал, рассматривая эти вдохновенные рисунки. Особенно два из них: «Дремучий лес» (№26) и «Сосны» (№27) - сколько в них мощи, силы, глубины... Взгляд в этом царстве древесных стволов уходит бог знает куда, и там, где густится тьма, он все еще угадывает новые и новые силуэты и образы. А ночь над морем! Где-то далеко-далеко луна отразилась в воде у самого горизонта... Здесь, на берегу, у резко очерченных во мраке черных деревьев, костер и около него люди... Тянет туда вволю надышаться свободою, свежестью, налюбоваться этой красотою... Всякий раз, когда делается особенно скучно, а за окнами хмурится тоскливый и скупой на ласку зимний день, открывайте эти офорты и вместе с «поэтом природы» Иваном Ивановичем Шишкиным уходите в его заколдованное царство, теряйтесь в его лесах, вволю дышите солнечным светом и теплом, слушайте говор лесных вершин и прибой царственного моря, грезя его лунными ночами - и, возвращаясь к скучной городской действительности, чувствуйте себя освеженными и бодрыми. Нужно знать кропотливое производство офорта, чтобы понять, сколько труда и усилий потрачено на это издание. Маленькая невнимательность, рассеянность - и начинай все сначала. Чтобы добиться тех результатов, которые дает это издание, нужно было упорно и долго преследовать свою цель, преодолеть тысячи препятствий. Сколько великолепных удавшихся досок приходилось вновь переделывать, потому что, по мнению требовательного художника, они не вполне передавали известное настроение. Рассказывая в предисловии, как Иван Иванович Шишкин работал над этим, издатель говорит: «Он не только печатал листы, но и варьировал их до бесконечности, рисовал на доске краской, клал новые тени, делал другие пятна, звезды, лунные блики... Весь в возбуждении работы, сильный, уверенный, он являлся действительно большим мастером, напоминающим собою художников былого времени». Появление офортов в свет является не только удавшимся издательским предприятием, но и крупной заслугой их автора. Можно изучать саму Россию в этих художественных очерках со всем бесконечным разнообразием ее характерных черт, контрастов, тонких и неуловимых для других подробностей, являющихся выпукло и ясно в творчестве нашего «поэта природы». Всех исполненных Шишкиным офортов Д. Ровинский насчитывает до сотни; он указывает, сверх того, на 68 оригинальных литографий и на 15 цинкографических опытов этого мастера. А. Беггров, в 1884 - 1885 гг., издал в двух сериях сборник 24-х фототипических снимков с угольных рисунков, исполненных для него Шишкиным, а Ф. Булгаков «Альбом русской живописи. Картины и рисунки И.И. Шишкина» (Спб., 1892); А. Пальчиков «Перечень печатных листов И.И. Шишкина» (Спб., 1885) и Д. Ровинский «Подробный словарь русских граверов XVI - XIX веков» (том II, Спб., 1885).

Помимо 60 офортов, изданных у А.Ф. Маркса в 1894 году, приведем перечень отдельных изданий работ прославленного художника:

1. Шишкин И.И. Гравюры на меди Шишкина. Премия о-ва поощрения художеств на 1873г. Спб., 1873г. Облож., 11 л. гравюр. В папке. 63 см..

2. Шишкин И.И. 25 гравюр на меди a l’eau - fortes с 73 по 78 год. И. Шишкина. Спб., Маркс. 1878г. Грав. тит. л., 24 л.л. офортов. В папке. 45 см. Напечатано при участии художника И. Волконского.

3. Шишкин И.И. Офорты И.И. Шишкина. 1885-1886 г. Издание ведено А. Пальчиковым. Спб., Собств. автора. 1886г. 1 л. оглавлен., 26 л. гравюр. В папке. 44 см.

4. Шишкин И.И. Этюды пером на камне. 6 литографий + литогр. обл. Спб., 6 мая 1868.

5. Souvenirs du Japon par M. Paul Mukhanoff. Litogr. Par Chichkine. Sankt-Petersbourg, 1862. 16 plts.

6. Вышеславцев А. Очерки пером и карандашем из кругосветного плавания в 1857-60 г.г. С 27 литогр. рисунками. Издание М.О. Вольфа. Спб.-Москва, 1867. 14 рисунков, рисованных Шишкиным на камне, с набросков А. Вышеславцева.

Красноярская коллекция гравюр И.И. Шишкина, которой посвящена публикуемая статья, представлена посетителям Новосибирского государственного художественного музея на выставке «Патриарх лесов» , открывшейся в июле 2017 года в рамках долговременной выставочной программы «Музеи России - Новосибирску».

Боясь идти наперекор скромности уважаемого профессора,
не станем распространяться в похвалах таланту его как гравера.
Скажем только, что если он - один из первых в ряду
современных русских живописцев пейзажа, то как
гравер-пейзажист - единственный и небывалый в России.

А.И. Сомов

Иван Иванович Шишкин был не только прекрасным живописцем и рисовальщиком, но и крупнейшим мастером гравюры и литографии в России второй половины XIX века. Известный исследователь творчества Шишкина Г.П. Павлова указывает на то, что всего им было создано сто двенадцать офортов и сорок семь литографий, усовершенствован и введен в России способ гравирования, называемый выпуклым офортом или автоцинкографией, который позволяет печатать репродукции одновременно с текстом. Иван Иванович создал около трех десятков произведений в этой технике, предназначенных в качестве приложений к газетам журнального типа «Пчела», «Свет» и «Нива». С его именем связано возрождение авторского эстампа России второй половины XIX века. До этого времени русские художники-граверы, как правило, копировали западноевропейские образцы или собственные картины. Шишкин вначале также увидел в классических печатных техниках, офорте и литографии, средства для создания более качественных и дешевых репродукций своих произведений, но скоро осознал, что эти техники открывают новые возможности выражения, и обратился к авторскому эстампу.

Еще одной характерной чертой Шишкина было то, что он не только создавал композицию, многократно перерабатывал доски и печатал пробные оттиски, но и, в отличие от многих предшественников, собственными руками печатал основной тираж своих гравюр и литографий.

В собрании Красноярского художественного музея имени В.И. Сурикова хранится небольшая, но очень интересная коллекция эстампов И.И. Шишкина разных периодов его творчества, насчитывающая сорок два произведения.

Большинство листов ранее находилось в частной коллекции Алексея Порфирьевича Ильинского. Об этом человеке хотелось бы сказать несколько слов.

Алексей Порфирьевич Ильинский - ученый-ботаник с мировым именем, доктор биологических наук. Родился он 20 мая 1888 года в городе Сарапуле Вятской губернии в семье земского врача. В 1912-м закончил Петербургский университет. Основная научно-исследовательская работа Ильинского проходила в Ботаническом институте Академии наук СССР, где он проработал более двадцати пяти лет. Здесь Алексей Порфирьевич создал все свои основные работы, сделавшие его общепризнанным авторитетом в области географии растений и геоботаники, растительности земного шара, методики стационарных геоботанических исследований, знатоком тропических растений, оранжерейной культуры и ботанических садов. Всего им опубликовано около ста пятидесяти работ. Одновременно А.П. Ильинский занимался и педагогической деятельностью: преподавал в Ленинградском университете, педагогических институтах в Твери и Ленинграде, где читал курс систематики и географии растений. Ильинский был одним из лучших в СССР знатоков ботанических садов. Им разработаны основы организации большого ботанико-географического парка под Ленинградом, советского ботанического сада.

Но интересы А.П. Ильинского не ограничивались лишь наукой: он очень любил искусство, сам неплохо рисовал, хорошо разбирался в музыке, был одним из учредителей музея в родном Сарапуле, много сделал для формирования его естественнонаучного собрания, щедро делясь своими экспонатами. Кроме того, Ильинский был обладателем одной из самых интересных коллекций офортов И.И. Шишкина.

Значительная часть гравюр из коллекции Ильинского (листы из альбома 1885 - 1886 годов), находящихся сегодня в Красноярском художественном музее, ранее входила в собрание Анатолия Евграфовича Пальчикова, страстного поклонника творчества Шишкина, который собирал, изучал офорты и рисунки Ивана Ивановича, а в 1885 году издал «Перечень печатных листов Шишкина» - сборник, ставший второй попыткой систематизации печатной графики известного гравера-пейзажиста .

Печатной графикой Шишкин занимался на протяжении всей жизни. Первый офорт был создан им в 1853 году во время учебы в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. В годы пенсионерской поездки за границу он, помимо живописи, обучался искусству гравирования у Рудольфа Коллера из Швейцарии и в 1864 году исполнил под его руководством два офорта.

По возвращении на родину Шишкин продолжил работу в области тиражной графики.

На протяжении 1860-х годов Иван Иванович создал ряд литографий: в 1861 году несколько листов художника было напечатано в «Русском художественном альбоме» вместе с литографиями В. Перова, А. Волкова, Н. Петрова и других. В 1868 году было издано шесть литографий Шишкина под общим названием «Этюды с натуры пером на камне». После 1870 года он всего три раза обращался к этой технике.

В самом конце 1860-х годов Шишкин, не оставляя живописи, начал систематически работать и в области офорта, а затем вступил в основанный Андреем Ивановичем Сомовым кружок аквафортистов.

На протяжении последующих десятилетий художник неоднократно издавал свои офорты как отдельными листами, так и альбомами.

Первый самостоятельный альбом офортов под названием «Гравюры на меди крепкой водкой И.И. Шишкина» Иван Иванович подготовил и напечатал сам в мае 1873 года. Альбом состоял из титульного листа и десяти офортов и был выпущен в качестве премии Общества поощрения художеств. Некоторые гравюры представляли собою композиционные варианты известных его картин (наиболее ярким примером является офорт «На порубке» (1873), композиция которого очень близка к картине «Рубка леса»). Но большая часть - это оригинальные произведения. Альбом быстро был распродан.

В коллекции печатной графики Красноярского художественного музея хранятся два листа из этого альбома, исполненные травленым штрихом, акватинтой, рулеткой.

Первый оттиск - это проект титульного листа альбома, довольно редкий офорт, исполненный до основного тиража, композиция которого в целом совпадает с окончательным вариантом, за исключением надписи гравюры и подписей на листе.

Следующий лист, «Лесная околица», был сделан Шишкиным для альбома 1873 года и также вошел в альбомы 1878 и 1894 годов (№ 42). В коллекции художественного музея представлен 3-м состоянием (с маленьким белым облаком в левом верхнем углу).

В 1878 году Шишкиным был издан второй альбом «25 гравюр на меди И.И. Шишкина», состоявший из титульного листа и двадцати пяти офортов. Этот альбом автору помогал готовить его друг, пейзажист Иван Васильевич Волковский, с которым они когда-то вместе учились в Академии художеств. Два офорта в этом издании были отпечатаны с досок, исполненных еще в 1870 году. Треть составляли те, что Шишкин гравировал для альбома 1873 года, остальные были новыми. Тираж издания составил около семидесяти экземпляров. Для создания листов этого альбома мастер часто использовал пропечатывание (один из способов внесения тона в офортное изображение) и сухую иглу.

В красноярском музее есть экземпляры титульного листа и восьми офортов из этого альбома. Рассмотрим каждый из них.

Классический вариант титульного листа 1878 года (3-е состояние) выполнен травленым штрихом, акватинтой и рулеткой. Доска для него была переделана с доски заглавного листа к альбому 1873 года, отсюда большое сходство в композиции.

Лист «Крестьянка, сходящая с лестницы» представлен в коллекции Красноярского художественного музея 2-м состоянием. Работа была опубликована в альбоме 1878 года, а также печаталась отдельно. Исполнена травленым штрихом, пропечатыванием, рулеткой.

Гравюра «Зимняя ночь» представлена пробным, довольно редким для альбома 1878 года оттиском (2-е состояние). Много лет спустя эта доска была композиционно переделана Шишкиным для альбома 1894 года. Исполнена травленым штрихом, акватинтой. Для усиления светотеневых контрастов Шишкин использует «ступенчатое», то есть многократное травление.

«Белые цветы» - по словам известного петербургского искусствоведа Н.К. Марковой, «маленький шедевр Шишкина». Лист создан при помощи тонировки поверхности доски пропечатыванием ткани, а затем - многократным ее травлением с поэтапным нанесением защитного лака на отдельных участках гравюры для передачи разных по яркости оттенков светлого тона. Техника: пропечатывание, травленый штрих, сухая игла. Печатался отдельно, вошел в альбомы 1878 и 1894 годов. В коллекции красноярского музея находится лист очень редкого (1-го) состояния, в котором средняя часть листьев мать-и-мачехи совершенно белая, без прожилок.

Лист «Облака над рощей» (6-е состояние), вошедший в альбом 1878 года, также печатался отдельно.

Гравюра «На лесной меже» известна в двух состояниях, в красноярском музее хранится классический вариант из альбома 1878 года (2-е состояние). Лист исполнен тонко, с большой тщательностью; в изображении неба применена легкая, почти незаметная акватинта. Вошел в альбомы 1878 и 1894 годов.

Гравюра «Мостик» известна в шести состояниях. Исполнена акватинтой, рулеткой, пропечатыванием. В собрании красноярского музея есть два варианта работы (оба с крестьянкой):

Редкий пробный экземпляр, отличающийся тем, что трава на полянке, над кустом камыша, вытерта;

Вариант из альбома 1878 года, для которого доска была пройдена вновь, кроме того, мастер добавил пропечатывание.

Офорт «Окраина сосновой рощи» представлен 3-м состоянием (небо слева пройдено горизонтальными линиями). Лист исполнен травленым штрихом и акватинтой. Печатался также отдельно.

Следующий лист из этого альбома, находящийся в красноярской коллекции, - это «Крестьянка с коровами», один из популярных офортов Шишкина; сам автор издавал его в альбомах 1873, 1878, 1894 годов, а также отдельно. Лист представлен в 3-м состоянии из трех.

В 1886 году был выпущен третий альбом - «Офорты И.И. Шишкина. 1885 - 1886». Он состоял из двадцати шести абсолютно новых произведений (титульного листа и двадцати пяти офортов). Покровителем издания выступил столоначальник Петербургского лесного департамента Анатолий Евграфович Пальчиков - уроженец Казани, любитель леса и картин Шишкина, в котором он видел земляка. Третий альбом был издан в типографии А.В. Суворина и был предназначен для показа на выставке. После перерыва в 1885 году Шишкин вновь взялся за гравировальную иглу и за короткое время, к зиме 1886 года, все двадцать пять досок были готовы. Предполагалось печатать этот альбом в гравировальной мастерской Академии художеств, где над ним трудился опытный мастер Келенбенц. Но семидесятилетний печатник не выдержал напряженной работы и заболел. «Немедленно Шишкин сделал себе передник, надел нарукавники, натер краски и принялся печатать сам, в своем кабинете, на своем маленьком станочке. В 2-3 дня все было окончено. Художник не только печатал листы, но и варьировал их до бесконечности - рисовал на доске краской, клал новые тени, делал другие пятна, звезды, лунные блики и проч. И дал, таким образом, целый ряд блестящих художественных отпечатков».

В собрании Красноярского художественного музея хранятся двенадцать офортов из этого альбома. Листы принадлежат к основному тиражу, напечатанному в мастерской Академии художеств Келенбенцом, а гравюры «Первый снег», «Березняк» (два варианта), «Ели» были напечатаны самим Шишкиным. Рассмотрим некоторые офорты.

Открывает альбом титульный лист, исполненный травленым штрихом, пропечатыванием, рулеткой. Спустя несколько лет (в 1892 году) доска была перегравирована Шишкиным для альбома 1894 года. Вместо даты «1886» появилось «1870 - 1892».

Гравюра «Поле» известна в семнадцати состояниях. В красноярском музее - три пробных оттиска для альбома 1886 года. Все они исполнены травленым штрихом, мягким лаком, пропечатыванием, акватинтой.

Для листов этого альбома характерно использование Шишкиным мягкого лака - разновидности офорта, названной так потому, что поверхность доски перед началом работы грунтуется лаком с добавлением сала. Затем доска покрывается тонкой бумагой, на которую наносится рисунок обычным карандашом. При последующем удалении бумаги вместе с ней отрываются частицы лака, налипшие в местах нажима карандаша. После этого доска подвергается травлению. Полученное изображение напоминает карандашный рисунок по бумаге на шероховатой фактуре.

Художник нередко изображал широкие панорамные виды. Один из блестящих образцов подобного пейзажа - офорт «Вид с берегов Камы близ Елабуги». Исполнен травленым штрихом, акватинтой, сухой иглой; имеет надпись: «Оттискъ печатанъ А.Х. Келенбенцомъ».

Офорты «Первый снег», «Ночь» содержат элементы жанрово-повествовательного пейзажа; оба вошли в альбомы 1886 и 1894 годов.

Последний альбом «60 офортов профессора Ив. Ив. Шишкина» вышел в свет в декабре 1894 года в издании товарищества А.Ф. Маркса. Издание включало большинство уже известных листов малого формата и целый ряд новых. Помощь в его выпуске вновь оказывал Пальчиков. Это издание стало своего рода подведением итога деятельности Шишкина-офортиста. Листов из этого альбома в коллекции Красноярского художественного музея не обнаружено.

В разные годы Шишкин печатал отдельные офорты. В собрании музея находятся несколько таких листов. Гравюра «Рыболовы» (1874) исполнена только травленым штрихом - основной офортной техникой; виртуозное владение линией проявляется здесь во всей полноте. «Весна» («Зорька») 1876 года - 2-е состояние (с надписью: «С картины, составляющей собственность…»), служившее приложением к четвертому выпуску журнала «Свет» за 1877 год. Лист «В Крыму (Гурзуф)» с изображением склона горы, усеянного каменистой породой, напечатан самим Шишкиным. Этот офорт является композиционным вариантом картины «У окрестностей Гурзуфа» (1879) и также вошел в альбом 1894 года под названием «Крым» (1892). «Крымский вид» (1882, травленый штрих, рулетка) известен в восьми состояниях, в красноярском музее - 8-е состояние, выпущенное в качестве приложения к «Вестнику изящных искусств».

Официальным признанием заслуг Шишкина в области тиражной графики стала большая золотая медаль, которой художника наградили в 1895 году на первой Всероссийской выставке печатного дела, проходившей в Петербурге. Но работать в офорте мастер продолжал до конца жизни. В 1870-х годах, с целью «найти такой способ размножения своих композиций, который соединял бы в себе достоинства медного офорта с удобствами печатания в обыкновенном типографском станке, а, следовательно, превосходил бы офорт в отношении дешевизны и многочисленности получаемых равносильных оттисков, Шишкин предпринял ряд опытов цинкографии или, как он называл, выпуклого офорта». Многие цинкографии были опубликованы в журнале газетного типа «Пчела» «и были, бесспорно, лучшими между ее иллюстрациями. Уступая во многом настоящим офортным гравюрам, они по-своему интересны».

В Красноярском художественном музее находятся цинкографии «Пчельник», «Мать-и-мачеха», «Горы», «Сосновый лес», «Три дуба».

Относительно листа «Мать-и-мачеха» можно сказать, что в собрании Государственной Третьяковской галереи имеется одноименный рисунок 1874 года, который и был воспроизведен в технике выпуклого офорта как приложение к журналу «Пчела» (1876, № 24).

В 1887 году И.И. Шишкиным была создана картина «Дубы» (Государственный Русский музей). В том же году композиционный вариант этой работы был исполнен в офорте, названном «Три дуба». Вероятно, с офорта была сделана цинкография 1888 года «Три дуба», находящаяся в собрании красноярского музея.

Цинкография «Сосновый лес», воспроизводящая знаменитую картину Шишкина «Сосновый бор. Мачтовый лес в Вятской губернии» (1872, Государственная Третьяковская галерея), была выпущена в качестве премии журнала «Пчела» за 1877 год.

Занятия печатной графикой стали самостоятельной и важной областью творчества И.И. Шишкина. Небольшая коллекция первоклассных образцов, хранящаяся в Красноярском художественном музее имени В.И. Сурикова, знакомит с потрясающими офортами художника и дает представление о его работе в области цинкографии.

Примечания

22 мая 2015 года в выставочном зале Белгородского государственного художественного музея в рамках проекта «Достояние музеев России – белгородцам!» состоялось торжественное открытие выставки «Иван Шишкин. Офорты» из фондов Севастопольского художественного музея им. М.П. Крошицкого.

На выставке зритель может познакомиться с интересной и, вместе с тем, менее известной длей наследия мастера, – гравюрами. В музей М.П. Крошицкого эстампы с изображениями природы попали в 1989 году, полную коллекцию печатных произведений передала музею вдова ботаника и геолога Евгения Лавренко, члена Академии наук СССР и страстного коллекционера.

Шишкин Иван Иванович родился 13 января 1832 года в маленьком провинциальном городе Елабуга, расположенном на высоком берегу Камы. В 12 лет был определён в ученики 1-й казанской гимназии, но, дойдя в ней до 5-го класса, оставил её, объяснив свой поступок отсутствием желания становиться чиновником.

В Московское училище живописи, ваяния и зодчества (1852–1856) Шишкин поступил только к двадцати годам, с трудом преодолев устои семьи, противившейся (за исключением отца) его желанию стать художником. В августе 1852 года он был уже включен в список учеников, принятых в Московское Училище живописи и ваяния, где получил хорошую подготовку под руководством Аполлона Мокрицкого, бывшего воспитанника Алексея Венецианова.

В училище Иван Шишкин сразу раскрыл себя как непревзойденный пейзажист. Здесь же он впервые познакомился с техникой гравюры и воспроизвел чужую работу под названием «Горная дорога» (1853), но уже в этом произведении чувствовался самобытный художественный почерк будущего мастера.

Богатство и разнообразие растительных форм поистине увлекло художника. Ему казалось интересным все – изображение старого пня, коряги, сухого дерева, былинок на ветру. Иван старательно изучал анатомию природы, делая множество зарисовок с натуры. Все рисунки будущего мастера были предельно просты – сосна на обрыве или у воды, кустарник на болотистой равнине, каменистый берег извилистой реки. Вместе с тем художник изображал телеги, сараи, заборы, придорожные часовенки, пасеки и ульи, всевозможные лодчонки, которые впоследствии также нашли свое место во множестве работ, хоть и имели второстепенное значение.

К окончанию обучения Шишкин уже приобрел некоторые профессиональные навыки как пейзажист и стал заметно выделяться талантом среди товарищей. Но желание к совершенствованию рисунка подвигло его в январе 1856 года отправиться в Санкт-Петербург для поступления в Академию художеств.

Спустя несколько месяцев после поступления, Шишкин начинает привлекать внимание преподавателей своими пейзажами с изображением окрестностей Петербурга, а в 1857 году получает за них две малые серебряные медали, а в 1858 и малую золотую медаль. К этим годам относятся и первые опыты молодого художника в литографии. По авторским наброскам Иван Шишкин исполняет 14 работ литографским карандашом на камне для книги Алексея Владимировича Вышеславцева «Очерки пером и карандашем из кругосветного плавания (1857–1860)». Но из-за нехватки денежных средств данные произведения увидели свет в «Русском художественном альбоме» лишь в 1961-м году.

Обучение Шишкина в Академии художеств у Сократа Воробьева почти никак не сказалось на его творчестве. Подлинной школой для Ивана Ивановича стал остров Валаам, служивший местом летней практики учеников-академиков и поразивший художника своими гранитными скалами, вековыми соснами и елями. Окончив в 1960-м году Академию художеств с большой золотой медалью за «Местность Кукко на Валааме», Шишкин уезжает в пенсионерскую поездку за границу.

В 1863 году в Цюрихе (Швейцария) Шишкин посещает мастерскую профессора живописи Рудольфа Коллера, анималиста и пейзажиста. Коллер в то время жил и работал в доме на берегу прекрасного Цюрихского озера, которое, как и сам город, окружен горами. Именно там Иван Шишкин снова пробует себя в технике офорта, популярно именуемой граверами того времени «царской водкой». Позднее художник пробно исполняет ещё две гравюры, но они выходят настолько хорошими, что пробуждают у мастера желание серьезней отнестись к созданию подобных произведений. К сожалению, последовавший возврат на Родину и необходимость много работать над живописными полотнами отвлекают художника от полюбившегося занятия.

Получив по возвращении из пенсионерской поездки звание академика, Шишкин становится одним из учредителей Товарищества передвижных художественных выставок. В 1970 году он снова принимается за гравирование и основывает «Обществе русских аквафортистов» (1871–1874), будучи членом-учредителем товарищества. Как более опытный среди членов кружка, помогает многим своим советом и примером, и вместе с ними публикует свои работы в коллективных изданиях гравюр.

В 70-е годы Шишкин начал посвящать все больше времени гравюрам, стараясь выкроить минуты досуга между написанием крупных живописных произведений. К этому времени относятся его знаменитые полотна «Пасека в лесу» (1876) и «Рожь» (1878).

Если другие художники современники в основном использовали офорт для репродуцирования своих работ, то Иван Шишкин нашел в ней способ создания новых произведений, позволяющий сохранить манеру и богатство линейно-штрихового рисунка. Он выпускает эстампы, как отдельными листами, так и целыми сериями, с каждым разом все больше пробуждая энтузиазм коллекционеров и заставляя соревноваться в погоне за первыми и лучшими оттисками произведений.

Шишкин много времени и сил уделяет изготовлению офортных досок и создает за свою жизнь свыше ста листов, посвятив их целиком изображению родной русской природы, в которых сумел органически объединить черты романтизма и реализма. Кроме обычного приема иглой, художник в работе активно применял мягкий лак, акватинту и сухую иглу. Одно время, с целью найти новый, менее затратный и более действенный способ размножения своих композиций Шишкин предпринимает ряд опытов в цинкографии.

В 1968 году выходит первый альбом его гравюр (6 литографий) «Этюды с натуры пером и на камне», в мае 1873 года он подготавливает и сам печатает свой первый альбом офортов (11 листов), выпущенный в качестве премии «Общества поощрения художников». Следующие две папки выходят в 1878 и в 1886 годах, ну а в 1894 году выпускается альбом «60 офортов И.И. Шишкина. 1870–1892».

Ретроспективный альбом, выпущенный санкт-петербургским издательством Адольфа Федоровича Маркса, вобрал в себя все лучшие гравюрные работы Ивана Шишкина. Сегодня доподлинно известно, что хоть издатель и выкупил у художника офортные доски в полную собственность, но продолжал тиражировать листы под чутким руководством мастера. И это не удивительно, Маркс и Шишкин уже давно поддерживали партнерские отношения. Их деловые связи установились, когда Иван Иванович начал иллюстрировать первый в России массовый еженедельный журнал «для семейного чтения» – «Нива».

Примечательно, что на выставке в Белгородском государственном художественном музее представлены все 60 офортных листов, изначально вошедших в альбом. Некоторые из них как раз готовились как приложение к журналам «Пчела», «Свет» и «Нива».

К подобным произведениям относится пейзаж «Ульи», художник приблизил к зрителю ульи и крытый соломой сарай, сократил подробный рассказ и достиг большой емкости и цельности художественного образа.

В 80-е и 90-е годы художника все чаще привлекают изменчивые состояния природы, быстро проходящие моменты. Благодаря интересу к свето-воздушной среде ему хорошо удаются произведения с переменчивым состоянием природы: небом после дождя («Перед грозой», «На реке после дождя»), ночью («На прорубке», «Гурзуф») и сумерками («Зорька»).

В офортах Шишкина можно встретить множество изображений памятников природного и археологического наследия. Среди них «Царев Курган», «Ели в Шуваловском парке» и «Гора Аю-Даг» – портрет «несостоявшегося» вулкана, покрытого реликтовыми растениями, особых сортов фисташек и можжевельника.

«Лесные цветы», «Первый снег», «Поле», «Крым» и многие другие произведения, помимо их удивительной верности природе, погружают зрителя в мир неуловимых ощущений. Лесной ручей чуть струится в камнях. Кругом виднеются живописные разломы скал и обрывы. Молчат вековые ели, кондовые сосны, дубы, рощи березок и кустарники папоротника, хранящие в своих листьях свежесть. Движение вод и трав чудиться – его видишь не глазами, а чувствуешь. Везде тишина и простор.

Среди наиболее интересных произведений выставки – офорт «Муравейник», и не один, а целых два. Один из этих ценных экспонатов приехал в Белгород с остальными листами альбома, а второй подарен Белгородскому государственному художественному музею в 2007 Губернатором Белгородской области Е.С. Савченко на открытие нового здания.

В экспозиции можно увидеть и автопортрет Ивана Шишкина, исполненный в 1886 году. Фон портрета выполнен динамичным штрихом, как и большинство произведений мастера.

Офорты И.И. Шишкина представляют большой интерес, так как дают наглядное понятие о разнообразных приемах офорта, игры линий и теней в черно-белом цвете.

В произведениях видно стремление художника к пластической трактовке природных форм, анатомичности рисунка, а также хорошая профессиональная выучка.

Живи и работай он в одном из европейских художественных центров своего времени или заботься больше о распространении эстампов за рубежом, – известность Ивана Ивановича Шишкина как превосходного гравера была бы большей. К сожалению, сегодня офортам Шишкина дань уважения отдают лишь горячие любители искусства и страстные коллекционеры.

И в конце хотелось бы отметить, что данная экспозиция поистине является уникальной. Она не только знакомит посетителя с редким печатным изданием, но и позволяет насладиться малоизвестными произведениями выдающегося мастера, лучшие из которых стали классикой национальной живописи и графики.