Андромеда

Andromeda – персонаж трогательного поэтичного древнегреческого мифа, в котором выступают и другие античные герои, увековеченные в названиях созвездий, – Персей, Пегас, Цефей, Кассиопея.

Однажды Кассиопея, супруга царя Эфиопии Цефея, похвалялась перед морскими нимфами – нереидами, что она и ее дочь Андромеда прекраснее даже самой богини Геры. Дочери Нерея, любимицы владыки морей Посейдона, разгневались и попросили могучего покровителя наказать Кассиопею.

Рис. Посейдон держит трезубец. Коринфская доска 550-525 до н.э. Pinakes из Penteskouphia

Посейдон затопил землю Эфиопии и послал морское чудовище в образе Кита опустошить страну и уничтожить людей. Испуганные Цефей и Кассиопея обратились к оракулу святилища Зевса – Аммона за помощью. И тот посоветовал принести в жертву Андромеду. Только так они смогут спасти страну и свой народ.

Андромеду приковали цепями к скале, и она стала ждать своей печальной участи. А в тот час над Эфиопией пролетал на крылатом коне Пегасе Персей – сын Данаи и Зевса. Он возвращался домой после победы над ужасной Медузой Горгоной, от взгляда которой все превращалось в камень.

Теперь голова Медузы лежала в сумке Персея. Увидев красавицу, прикованную к скале, Персей кинулся ее защищать от надвигавшегося из морских пучин чудовища. Трижды вонзал Персей свой меч в тело Кита, но Кит не слабел, а наоборот, становился сильнее и чуть не погубил героя. Уже изнемогая, Персей выхватил из сумки голову Медузы и показал ее Киту. Тот мгновенно окаменел, превратившись в остров. Персей освободил от оков прекрасную пленницу.

Рис. Андромеда, изображённая в звёздном атласе Urania’s Mirror

Таким образом легенда созвездия Андромеды попала на небо

И боги, как гласит предание, в назидание людям вознесли всех героев мифа на небо, превратив в созвездия. На старинных картах к северу от Андромеды изображена Кассиопея, несколько дальше – Цефей, а у ног Андромеды – ее освободитель Персей. Далее за созвездиями Овна и Рыб распластал свое неуклюжее туловище Кит. И светит блистательная Андромеда тысячелетия, хотя уже не раз ее пытались уничтожить или потеснить.

В VIII веке английский церковник Беда и еще несколько теологов хотели убрать богопротивные языческие названия созвездий и предлагали Андромеду именовать Гроб господен, а Персея – созвездием святого Павла.

В XVIII веке немецкий астроном И.Боде верноподданически назвал часть созвездия Андромеды в честь прусского императора – Регалии Фридриха. Как заметил по этому поводу известный немецкий астроном Г.Ольберс, Андромеда, чтобы уступить место Регалиям Фридриха, вынуждена была отодвинуть “левую руку” с места, которое она занимала три тысячи лет. Но астрономы, подобно Персею, защитили Андромеду.

Список использованной литературы и источники

Неяченко, И.И. Легенды о звездном небе: Андромеда / И. Неяченко // Земля и Вселенная. – 1975. – N 6. – С. 82-83

Андромеда, жена героя Персея

Андромеда, греч. - дочь эфиопского царя Кефея и его жены , жена героя Персея.

С Персеем она познакомилась при своеобразных обстоятельствах: будучи прикованной к скале на морском берегу, в ожидании морского чудовища по имени Кет, которое должно было прибыть и сожрать ее. (Кстати, от греческого слова «кетос» - «морское чудовище» - произошло русское слово «кит».)

Это чудовище наслал на царство Кефея Посейдон, чтобы отомстить за оскорбление своих многочисленных дочерей и внучек - после того как Кассиопея заявила, что она прекрасней всех морских нимф, вместе взятых. Чудовище опустошало все эфиопское царство, и одолеть его было невозможно. Тогда Кефей обратился к оракулу Амона в Ливии и получил ответ, что страну можно спасти, только пожертвовав чудовищу дочь царя Андромеду.

Узнав об этом, народ принудил Кефея последовать совету оракула. Однако судьба смилостивилась над Андромедой: когда чудовище уже приближалось к ней, появился Персей.

Юный герой попал в страну Кефея по пути с острова Горгон, где он поразил не менее опасное чудовище - Медузу. Едва увидев прекрасную Андромеду, Персей без колебаний заявил, что спасет ее, если она достанется ему в жены. Андромеда и ее родители с радостью согласились, и Персей стал готовиться к бою.

Он обул крылатые сандалии, которые позволяли ему летать, и опоясался волшебным изогнутым мечом, который приносил ему победу в любом бою. И все же, несмотря на эту экипировку и безмерную отвагу Персея, судьба схватки решилась не сразу: чудовище, естественно, не желало расставаться ни со своей добычей в лице красавицы Андромеды, ни с собственной жизнью. Наконец чаша весов все же склонилась на сторону Персея. Израненное чудовище выползло на берег, чтобы напоследок хотя бы растерзать Андромеду, но Персей добил его несколькими ударами меча. Андромеда была спасена, и вскоре во дворце Кефея праздновалась свадьба.

Но тут возникло небольшое осложнение: ранее Андромеда уже была обручена с братом Кефея Финеем. Правда, когда ей грозила смертельная опасность, он и пальцем не шевельнул, чтобы ее спасти, но тем упорнее он настаивал на своих правах после гибели чудовища.

Финей вторгся с толпой воинов в свадебный зал, обозвал Персея вором чужих невест и потребовал, чтобы он вернул ему Андромеду. Тщетно Кефей возражал, что Финей утратил свои права, когда согласился на принесение Андромеды в жертву, тщетно настаивал на своем праве Персей. Вместо ответа Финей бросил в Персея копье, но оно вонзилось в стену. Персей выдернул копье и метнул его в Финея, тот уклонился, и копье поразило одного из его спутников.

В разгоревшейся схватке перевес был на стороне Финея и его отряда, так как все участники свадьбы были безоружны. В трудную минуту Персей велел друзьям отвернуться и вынул из сумки голову Медузы. При одном взгляде на нее воины Финея превращались в камень. Как ни увиливал Финей, но и его Персей заставил взглянуть на Медузу, и он навеки застыл в трусливой, униженной позе.

После свадьбы Андромеда последовала за Персеем на остров Сериф, где жила его мать Даная, а затем в Аргос, где Персей стал царем. Там она даровала Персею дочь Горгофону и шестерых сыновей: Перса, Алкея, Электриона, Сфенела, Местора, Гелея. Одним из ее правнуков был сам Геракл. После смерти боги поселили Андромеду на небесах. До сих пор она сияет в ночном небе вместе с Персеем и своими родителями, Кефеем и Кассиопеей.

Для астрономов Андромеда - созвездие, которое никогда не заходит; для поэтов и художников это тоже «вечно сияющий и манящий» сюжет.

К сожалению, до наших дней не дошло самое прославленное из античных произведений, посвященных судьбе Андромеды, - трагедия Еврипида «Андромеда» (412 до н. э.). В новое время первым к этой теме вернулся Г. Сакс («Персей и Андромеда», 16 в.), затем Кальдерон («Андромеда и Персей», ок. 1640), затем Корнель («Андромеда», 1650), новейшая драматизация принадлежит А. Бруццо (1953).

Знаменитейшая из античных картин - «Персей и Андромеда» Никия (4 в. до н. э.) известна нам только по воспроизведению в виде фрески из «дома Диоскуров» в Помпеях (68-70 г.), ныне находящейся в Национальном музее в Неаполе. Сохранились античные рельефы, мозаики и более десятка ваз с изображениями этого сюжета.

В новое время он особенно увлек П. П. Рубенса, его картины «Персей и Андромеда» имеются в Государственных музеях в Берлине, в мадридском Прадо и в Санкт-Петербурге в Эрмитаже (последняя считается наиболее совершенным произведением Рубенса по своим краскам). В Эрмитаже есть также «Персей и Андромеда» Р. Менгса (ок. 1777). И вообще эту тему не обошло вниманием большинство крупнейших художников: Тициан, Тинторетто, Рембрандт, Пуссен и др.; в пластике наиболее известна монументальная скульптурная группа П. Пюже «Персей и Андромеда» (1684, Лувр).

Известны оперы на эту тему Монтеверди, Генделя, Гайдна и др., в том числе чешского композитора В. Кемпелена (премьера его «Персея и Андромеда» состоялась в 1781 г. в Вене). Одноименная пантомима чеха А. Ванчуры (Ванжуры) была представлена в 1787 г. в Петербурге.

«Гнев титанов» - фильм-фэнтези режиссёра Джонатана Либесмана (2012 г.). В роли Андромеды актриса Розамунд Пайк.

Пересказ Ф.Ф.Зелинского

В обратный путь Персей пустился в прямом восточном направлении, следуя дуновению Зефира, имея полуденное солнце уже не сбоку, а прямо над собой. Летел он над бурыми утесами, над выжженными песчаными равнинами, через сухую поверхность которых изредка прорывались пучки зеленовато-серой, по-видимому очень жесткой, травы. Незнакомые Персею звери оживляли местами эту немую пустыню, но от этого оживления становилось еще тоскливее на душе. "Здесь, - подумал Персей, - область гнева Матери-Земли". Было невыносимо жарко.

Но вот пески кончились. Цепь обнаженных гор, затем спуск в зеленое царство бесчисленных пальм и, наконец, море. Море! Сладко затрепетало его эллинское сердце при виде этой родной стихии. Теперь надо держать путь к северу вдоль береговых утесов. Но что это? На одном из них, у самого моря, какое-то дивное изваяние- образ женщины, девушки, прикованной к скале. Осторожно спустившись, он подошел к мнимому изваянию. Но это была девушка. Она подняла голову и посмотрела на него так жалостно, так умоляюще, что у него дрогнуло сердце.

Дева, - сказал он, - кто ты? И почему ты прикована к этой пустынной скале?

Зовут меня Андромедой, - ответила она. - Я дочь Кефея, царя эфиопской страны. Моя мать Кассиопея похвалялась, что она красотой превосходит Нереид, - разгневались резвые нимфы морских волн; выведя из глубины самое страшное из всех чудовищ, они наслали его на нашу страну. Много настрадались от него эфиопы. Царь послал вопросить оракула Зевса -Аммона в оазисе ливийской пустыни, и тот ответил, что чудовище успокоится не раньше, чем я буду отдана ему на попрание. И вот меня приковали к этой скале. Царь обещал мою руку тому, кто сразится с чудовищем и убьет его. Он надеялся, что его младший брат Финёй, мой жених, исполнит этот подвиг. Но, видно, и ему жизнь милее невесты. Он скрывается, а чудовище вот-вот явится за мной.

И пусть скрывается, - весело крикнул Персей. - Для меня это не первое чудовище, и ты невеста моя, а не его.

Поодаль от скалы, к которой была прикована Андромеда , послышался шум разбивающихся о берег волн и глухой, зловещий рев, точно от целого стада разъяренных быков. Персей мгновенно поспешил туда. Огромная волна бросилась на скалистый берег, заливая его на далекое расстояние. Когда она отхлынула, на берегу остался исполинский змей. Оглянувшись несколько раз кругом и набрав воздуху через вздутые черные ноздри, он решительно повернул в сторону скалы Андромеды. Но Персей столь же решительно преградил ему путь - и начался бой не на жизнь, а на смерть. У Персея не было ничего, кроме кривого меча. Для того чтобы действовать им, надо было подойти совсем близко к чудовищу. А оно его не подпускало, грозя ему то своей страшной черной пастью с тройными рядами острых зубов, то своими могучими лапами, то своим извивающимся хвостом, удар которого способен был прошибить скалу, а не то что человека. Отчаявшись, приблизиться к нему с земли, Персей на своих крылатых сандалиях поднялся на воздух, но и это ему не помогло. Сам он, правда, был вне опасности, но змея и оттуда поразить не мог: его спина была покрыта чешуей прочнее стали - герой скорее разбил бы свой меч, чем причинил бы чудовищу малейшую царапину. Убедившись в бесплодности попыток своего противника, змей перестал обращать на него внимание и продолжал свой путь к скале.

Это-то и погубило его: Персей тихо подлетел к змею и ловким ударом отсек ему лапу. Заревело чудовище от боли; забыв об осторожности, оно подняло голову вверх, обнажив этим свое самое чувствительное место - мягкое горло. Этого и ожидал Персей: спустившись внезапно на землю, он в один миг перерезал ему гортань. Кровь хлынула и из раны, и из пасти. Чудовище еще билось некоторое время, беспомощно ударяя хвостом об окружающие утесы, и затем испустило дух.

Оставив на песке бездыханное тело, Персей подошел к скале, освободил Андромеду и отвел ее домой, требуя, чтобы родители немедленно отпраздновали свадьбу. У тех чувства были смешанные: радость по поводу спасения дочери была приправлена грустью о предстоящей вечной разлуке с ней.

Тем не менее Кефей, верный данному слову, созвал через гонцов гостей на свадебный пир. Пришли все. В начале им не люб был заморский жених, но он был так прекрасен, так приветлив, что они стали уговаривать царя всеми мерами задержать его в стране, благо у него у самого сыновей нет.

Пуще прежнего нахмурилась царица Кассиопея : она благоволила Финею и была недовольна тем, что пришелец отнимает у него не только невесту, но и царство. И вот, пока она молчала, пока сановники переговаривались, а Персей уже готов был уступить их желанию, представляя себе, как сначала отправится в Сериф, чтобы вручить обещанное Полидекту и взять с собою мать, - послышался снаружи шум, гам, и в свадебный зал ворвался молодой вельможа во главе нескольких десятков юношей.

Случилось недостойное дело, - крикнул он. - Пока я сражался со змеем, кто-то увел мою невесту и, вероятно, присваивает себе честь победы... Да вот он, я вижу, уже сидит рядом с нею.

И, быстро подойдя к Персею, он грубо схватил его за плечо:

Уходи, пока цел! А свадьбу продолжать можно - только с другим женихом.

Персей встал и презрительным движением стряхнул руку прибывшего.

Змея убил я - заявил он спокойно.

Ты! - крикнул Финей (конечно, это был он).- А где твои доказательства?

А где твои?

Вот они! - торжествующе объявил Финей. С этими словами он бросил под ноги царю и царице длинный, черный, раздвоенный язык. Он был до того отвратителен, что все невольно отшатнулись.

У мертвого зверя нетрудно было отрезать язык - со смехом ответил Персей.

Но его слова заглушил крик юношей, пришедших с Финеем:

Уходи, пришелец!

Он прав! - вмешалась вдруг царица Кассиопея - Кто убил змея? Каждый говорит, что он: у одного доказательства есть, у другого нет никаких; один - свой человек, вельможа, другой - заморский бродяга, нищий, по его же словам. Какие же тут возможны сомнения?

И, поднявшись с места, она подошла к Финею и схватила его за руку, вызывающе глядя на гостя, на дочь и ее слабовольного, но честного отца.

Оставь его, злая царица! - крикнул Персей.- Ты уже раз своей нечестивой похвальбой едва не погубила свою дочь. Теперь ты отнимаешь ее у ее спасителя, избранного ею жениха. Оставь Финея - не то ты разделишь его участь!

Но его слова еще более разъярили Финея, царицу и юношей. Обнажив свои мечи, они бросились на него.

Тогда Персей быстрым движеньем вынул из кожаного мешка, с которым он не расставался, голову Медузы. Отвернувшись сам, он протянул ее навстречу надвигающейся ватаге. Мгновенно бешеные крики замолкли. Спрятав голову обратно в мешок, он посмотрел на своих врагов - они все застыли с открытыми ртами, с движеньями гнева, с поднятыми мечами в руках. И Кассиопея стояла рядом с Финеем - недвижный камень, подобно ему, подобно всем.

Он посмотрел в другую сторону - там за столами с яствами и вином сидел царь и его почтенные гости: они не жаловались, не обвиняли его; жаль ему стало их, но он понял, что среди них ему уже оставаться нельзя.

А Андромеда? Как решит она?

Он обратился к ней:

Ты видишь, я невинен в смерти твоей матери, в одиночестве твоего отца, но если ты раскаиваешься в своем слове, я возвращаю тебе его.

Она нежно подняла к нему свои взоры.

Ты мой спаситель, мой жених, мой господин, - сказала она ему. - Невеста, подруга или раба, но я последую за тобой.

Он вывел ее из дворца, крепко обвил рукой ее стан - и они полетели вместе по влажному раздолью ночного воздуха туда, где на краю небосклона горели огни Большой Медведицы.

Андромеда - в греческой мифологии дочь эфиопского царя Кефея и Кассиопеи.

Однажды Кассиопея похвалилась, что она красотой превосходит нереид, и тогда разгневанные богини обратились с мольбой о мщении к Посейдону , и он послал морское чудовище, подобное исполинской рыбе . Оно всплывало из морской пучины и опустошало владения Кефея. Стонами и плачем наполнилось царство Кофея. Наконец, он обратился к оракулу и спросил, как ему избавиться от этого несчастья. Оракул дал такой ответ: «Отдай дочь свою Андромеду на растерзание чудовищу, и тогда окончится кара Посейдона».

Жители страны принудили царя решиться на эту жертву. Андромеда, прикованная к утёсу, была предоставлена на произвол чудовища.

Возвращаясь после убийства Медузы Горгоны, Персей увидел девушку, прикованную к скале.

С восторгом смотрит на нее юный герой, и могучее чувство любви к Андромеде загорается в его сердце. Персей быстро спустился к ней и ласково спросил ее:

О, скажи мне, прекрасная дева, чья это страна, назови мне твое имя! Скажи, за что прикована ты здесь к скале?

Андромеда рассказала, за чью вину приходится ей страдать. Не хочет прекрасная дева, чтобы герой подумал, что искупает она собственную вину. Еще не окончила свой рассказ Андромеда, как заклокотала морская пучина, и среди бушующих волн показалось чудовище. Оно высоко подняло свою голову с разверстой громадной пастью. Громко вскрикнула от ужаса Андромеда. Обезумев от горя, прибежали на берег Кефей и Кассиопея. Горько плачут они, обнимая дочь. Нет ей спасенья!

Тогда заговорил сын Зевса, Персей:

Еще много будет у вас времени лить слезы, мало времени лишь для спасения вашей дочери. Я - сын Зевса , Персей, убивший обвитую змеями горгону Медузу . Отдайте мне в жены вашу дочь Андромеду, и я спасу ее.

С радостью согласились Кефей и Кассиопея. Они готовы были сделать все для спасения дочери. Кефей обещал ему даже все царство в приданое, лишь бы он спас Андромеду. Уже близко чудовище. Оно быстро приближается к скале, широкой грудью рассекая волны, подобно кораблю, который несется по волнам, как на крыльях, от взмахов весел могучих юных гребцов. Не далее полета стрелы было чудовище, когда Персей взлетел высоко в воздух. Тень его упала в море, и с яростью ринулось чудовище на тень героя. Персей смело бросился с высоты на чудовище и глубоко вонзил ему в спину изогнутый меч. Почувствовав тяжкую рану, высоко поднялось в волнах чудовище; оно бьется в море, словно кабан, которого с неистовым лаем окружила стая собак; то погружается оно глубоко в воду, то вновь всплывает. Бешено бьет по воде чудовище своим рыбьим хвостом, и тысячи брызг взлетают до самых вершин прибрежных скал. Пеной покрылось море. Раскрыв пасть, бросается чудовище на Персея, но с быстротой чайки взлетает он в своих крылатых сандалиях. Удар за ударом наносит он. Кровь и вода хлынули из пасти чудовища, пораженного насмерть. Крылья сандалий Персея намокли, они едва держат на воздухе героя. Быстро понесся могучий сын Данаи к скале, которая выдавалась из моря, обхватил ее левой рукой и трижды погрузил свой меч в широкую грудь чудовища. Окончен ужасный бой. Радостные крики несутся с берега. Все славят могучего героя. Сняты оковы с прекрасной Андромеды, и, торжествуя победу, ведет Персей свою невесту во дворец отца ее Кефея, где и сыграли свадьбу.

Андромеда стала царицей Микен и родила Персею нескольких детей.

В честь Андромеды назван род растений семейства вересковых с колокольчатыми цветками (Andromeda; русское название - подбел).

Богиня Афина дала ей место между звёздами в одноименном созвездии Андромеды.

Андромеда (мифология) Андромеда (мифология)

Когда Кассиопея однажды похвалилась, что она превосходит красотой нереид , разгневанные богини обратились к Посейдону с мольбой о мщении, и он послал морское чудовище, которое грозило гибелью подданным Кефея. Оракул Аммона объявил, что гнев божества укротится только тогда, когда Кефей принесёт Андромеду в жертву чудовищу, и жители страны принудили царя решиться на эту жертву. Прикованная к утёсу, Андромеда была предоставлена на произвол чудовища.

По версии Еврипида, ни отец, ни мать не смогли заставить её покинуть отечество и последовать за Персеем. Согласно большинству авторов, она стала царицей Микен и родила Персею нескольких детей.

Андромеда в искусстве

Андромеда - действующее лицо пьесы (сатирической драмы) Софокла «Андромеда» (фр. 126-129 Радт), трагедий Еврипида , Фриниха Младшего , Ликофрона , Ливия Андроника , Энния и Акция «Андромеда», а также комедии Антифана «Андромеда».

Есть немало изображений подвига Персея на античных вазах, в стенной живописи и барельефах . К образу Андромеды не раз обращались и художники Нового времени от Пьеро ди Козимо , Тициана и Рубенса до Шассерио и Доре .

То же сказание послужило сюжетом для драмы Корнеля «Андромеда» () и оперы Люлли «Персей» ().

Ариосто использовал сюжет о Персее и Андромеде в своей поэме «Неистовый Роланд»: один из её эпизодов (Руджеро, освобождающий Анжелику) полностью дублирует эпизод Персея и Андромеды. На сюжет Ариосто, в свою очередь, написана одна из самых знаменитых картин Энгра.

Прочее

Напишите отзыв о статье "Андромеда (мифология)"

Примечания

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий Андромеда (мифология)

– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.

Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.