Увиденное и услышанное шергин. Б

Фотографии и фотоперевод: Дмитрий Брикман
Перевод с древнекитайского: Ян Хин-Шун
Текст читает: Борис Гребенщиков

«Человек при своем рождении нежен и слаб, а при наступлении смерти твёрд и крепок… Твердое и крепкое - это то, что погибает, а нежное и слабое - это то, что начинает жить»...

Есть книги плохие. В них есть только один слой. Есть книги хорошие. В них есть несколько слоев. Есть книги талантливые. В них есть много слоев. А есть книги гениальные. В них слоев нет. Эти книги очень похожи на океан, в котором каждый может найти что-то свое. В океане есть все. Нет в нем только одного – нет в нем проторенных путей. И поэтому каждое движение в нем уникально и неповторимо. Так и в этих, гениальных, книгах – есть все, кроме однозначного пути. Путь в них каждый человек находит для себя сам. И в результате, сам читает свою личную, уникальную и ни на что не похожую книгу. Книг таких человечество за свою историю создало очень немого. Перед вами одна из них – великая Книга «Дао Дэ Цзин». А точнее – ее фотоперевод.

Фотоперевод – это неоднозначный перевод текста языком фотографических образов. Разумеется, он не подменяет собой текст. Он помогает прочесть в тексте то, что невозможно выразить словами. Не иллюстрирует его, а дает возможность увидеть то, что осталось скрыто между буквами. Фотоперевод неоднозначен хотя бы потому, что каждый человек в любом образе наверняка увидит что-то свое, отличное от увиденного другим. Так уж мы устроены, что некоторые вещи нам проще понимать при помощи слов, а некоторые – при помощи образов. Если, например, один человек спросит другого, сколько будет «два плюс два», ответ «четыре», скорей всего, будет ему абсолютно понятен. А вот если он спросит, что такое «судьба», то, скорей всего, ответ понятен не будет. И отнюдь не потому, что один человек не может словами объяснить это другому человеку. Просто люди все уникальны и мыслят, соответственно, каждый в своей системе координат. И, как правило, системы эти одна с другой плохо совпадают. А вот если вместо слов второй человек скажет: «Судьба, это…» и покажет фотографию дороги или дерева, или реки, первый человек поймет его сразу. Причем поймет в системе своих жизненных координат. И дальше заработает совершенно неожиданный механизм, заложенный в основу фотоперевода – человек сможет услышать в тексте не то, что подразумевал переводчик с одного языка на другой, подбирая слова определяющие образы в разных культурологических системах координат, и даже, страшно сказать, не то, что написал автор. Он сможет увидеть услышанное и прочитанное. Увидеть и создать свой собственный перевод. Вполне возможно, что перевод этот будет очень сильно (и даже кардинально) отличаться от того, что имел ввиду автор, но… Когда вы ныряете в океан в поисках гармонии, вы же совершенно не обязаны перед этим исследовать минеральный состав воды на содержание в ней соли. Главное для вас то, что эта вода вас держит и дает возможность искать искомое. А как она это делает – совершенно неважно.

Если вас впервые судьба свела с этой великой Книгой, то вы неизбежно споткнетесь о первую же фразу первой главы: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао». Совершенно непонятно, заумно и пугающе. Пожалуйста, не пугайтесь, не мучайтесь комплексом неполноценности, и смело плывите дальше – и до вас сотни тысяч людей на ней спотыкались и искали словесное определение этого термина. Искали, но не находили. «Путь», «Дорога», «То, что ведет», «То, что порождает все вещи», «То, как все происходит», «Божественный замысел», «Законы мироздания» … Список бесконечен. Возьмите для начала за основу любую из этих формулировок и продолжайте свой путь по этой удивительной Книге – на каком-то этапе у вас наверняка появится свое понимание этого слова, причем совершенно не обязательно выраженное в словах.
То, что вы сейчас увидите и услышите, это, разумеется, интерпретация. Интерпретация понимания законов мироздания, записанная два с половиной тысячелетия тому назад одним человеком, в понятной и принятой тогда системе координат, переведенная в середине двадцатого века на русский язык и, что вполне понятно, также интерпретированная другим человеком, прочитанная в начале двадцать первого века и, разумеется, интерпретированная третьим человеком и переведенная языком фотографии и, соответственно, интерпретированная четвертым. Причем все они делали это в системе своих жизненных и культурологических координат. Но и та интерпретация, которая получилось – не окончательный вариант. В ней есть следующее свободное место, и оно предназначено вам, уважаемый зритель, ибо вы имеете полное право на свою интерпретацию этого «увиденного услышанного» и на открытие своего понимания Дао.
И последнее – как общаться с этой Книгой. Открывайте разные главы, возвращайтесь к ним, придерживайтесь порядка, перемешивайте главы… Главное, не отказывайте себе в желании, которое у вас неизбежно возникнет – еще и еще раз вернуться к той или иной мысли. Причем фраза, прочитанная сегодня, завтра может быть понята совершенно по-другому. И это абсолютно нормально – перед вами океан, в котором каждый может найти свой путь. Свое Дао.

Разделы: Литература

Класс: 6

Характеристика темы: Тема соответствует содержанию регионального компонента государственного стандарта общего образования Архангельской области по литературе: Б.В.Шергин "Детство в Архангельске", "Миша Ласкин". Отношения взрослых и детей в семье, основы нравственного воспитания. Тема дружбы и честности.

Для полного раскрытия темы на уроке дополнительно взят рассказ Шергина "Поклон сына отцу".

Тип урока: урок изучения нового материала.

Цель урока: Раскрыть нравственный смысл рассказов Шергина.

Задачи урока:

1) образовательные:

познакомить с Архангельском начала 20 века;

выявить особенности жизни, быта, языка поморов;

формировать умение работать с текстом художественного произведения;

2) развивающие:

способствовать развитию устной связной речи учащихся, мышления,
эмоциональной сферы, способствовать расширению словарного запаса учащихся;

3) воспитательные:

воспитывать любовь к литературе Севера, людям Севера, уважение семейных ценностей.

Предварительная подготовка учащихся: 1) прочитать рассказы, предложенные учителем, ознакомиться с материалом на стенде; 2) подготовить пересказ отрывков близко к тексту (индивидуальное задание); 3) подготовить выразительное чтение отрывка из рассказа Шергина "Двинская земля"; 4) подумать над вопросом: Какие наказы, советы дают вам ваши родители, бабушки, дедушки?

Этап урока	Деятельность учащихся	Деятельность учителя
I. Организационный момент	Настрой на урок	Проверка готовности к уроку. Слово учителя, способствующее созданию настроя на урок.
II. Введение в тему урока.	Объясняют лексическое значение слов.	Руководит рассуждениями учащихся. Сопоставляет выводы со статьями словаря.
III. Постановка проблемного вопроса для актуализации темы урока.	Ищут взаимосвязь новых слов с темой урока, предлагают названия урока.	Ставит проблемный вопрос, подключает учащихся к размышлению.
IV. Заочная экскурсия по Архангельску начала 20 века	Просмотр презентации, выразительное чтение учеником отрывка из рассказа "Двинская земля", размышляют по вопросам учителя.	Предлагает вопросы для размышления, показывает презентацию, беседует по вопросам.
V. Постановка учебных задач, формулировка темы	Ставят перед собой задачи, выделяют ключевые слова в теме урока.	Помогает, исходя из поставленных задач, сформулировать тему урока.
VI. Анализ художественного произведения	Отвечают на вопросы учителя, используют выборочное чтение, пересказывают отрывки. Анализируют услышанные ответы, делают выводы, подбирают эпитеты.	Направляет деятельность учащихся. Через постановку вопросов руководит мыслительным процессом, подводит к выводам.
V II . Самостоятельная работа в парах, подведение итогов работы	Работают с текстом в парах, обсуждают найденный материал, аргументируют свой выбор. Соотносят изученный материал со своим жизненным опытом, высказывают своё мнение.	Помогает слабым ученикам в поиске материала. Поддерживает учащихся в высказывании собственного мнения, направляет ход размышления.
VIII. Подведение итогов урока. Рефлексия.	Подводят итоги. Оценивают свою работу, делятся впечатлениями.	Оценивает работу учащихся.
IХ. Заключительное слово учителя.	Слушают учителя. Записывают домашнее задание.	Словом поддерживает эмоциональный настрой в конце урока.

Средства обучения:

книги с текстами
мультимедийная презентация

Ход урока

1. Вступительное слово учителя. (Слайд 1)

- "Ты, дорогой мой человек, перекинемся душевным словом", - так Борис Викторович Шергин обращался к своему читателю. Я хочу переадресовать эти слова вам, шестиклассникам, и пригласить на душевный разговор.

2. Введение в тему урока. (Слайд 2)

На слайде учащимся предложены слова: ПОМОР, КОРАБЕЛ.

Объясните лексическое значение данных слов, как вы их понимаете?

(Учащиеся, рассуждая, через толкование значений корней, приставки объясняют лексическое значение слов "помор", "корабел")

- Подтвердим правильность рассуждения статьями из "Словаря русского языка" Ожегова:

Помор

Корабел

3. Постановка проблемного вопроса для актуализации темы урока.

- Как вы думаете, почему мы начинаем урок со слов "помор", "корабел"?

(Учащиеся рассказывают о том, что именно эти слова связаны с жизнью и творчеством Бориса Шергина, который родился в семье поморов и корабелов. Своему детству, отцу и матери он посвящает рассказы "Детство в Архангельске", "Поклон сына отцу")

Какое название вы бы дали нашему уроку? (Слайд 3)

(Примерные ответы: - В гостях у Бориса Шергина.

Путешествие в детство Шергина.

Знакомство с семьёй Бориса Шергина и др.)

4. Заочная экскурсия по Архангельску начала 20 века.

Многие из вас не бывали в городе Архангельске, не видели красоту Северной Двины, Белого моря. Чтобы мысленно оказаться там, давайте сначала совершим путешествие, заочную экскурсию в мир поморов, перенесемся вместе с вами к Белому морю, в Архангельскую губернию, в город Архангельск начала 20 века, то есть на родину поморов-корабелов, на родину Бориса Шергина.

А небольшую экскурсию-рассказ мы совершим с Борисом Шергиным, потому что только человек, хорошо знающий родной край, любящий его, может так ярко, образно, точно рассказать нам о земле поморской, которой писатель посвятил рассказ "Двинская земля".

Перед показом предлагаются вопросы для размышления:

(Показ презентации с фотографиями Архангельска начала 20 века, а на фоне презентации звучит выразительное чтение заранее подготовленным учеником отрывков из рассказа Шергина "Двинская земля")

Отрывки из рассказа "Двинская земля" для выразительного чтения.

(Слайд 4) Родную мою страну обходит с полуночи великое Студёное море - седой океан. В море долги и широки пути, и высоко под звёздами ходит и не может стоять. Упадут на него ветры, как руки на страну, убелится море волнами, что снег.

От Студёного океана на полдень развеличилось Белое море. В Белое море пала Архангельская Двина. Широка и державна, тихославная та река плывёт с юга на полночь и под архангельской горой встречается с морем. Тут островами обильно: пески лежат, и леса стоят. Где берег возвыше, там люди наставились хоромами. А кругом вода. Куда сдумал ехать, везде лодку, а то и кораблик надо.

(Слайд 5) Город мой, родина моя, ты дверь, ты ворота в неведомые полярные страны. В Архангельск съезжаются, в Архангельске снаряжаются учёные испытывать и узнавать глубины и дали Северного океана. (Слайд 6) От архангельских пристаней беспрестанно отплывают корабли во все стороны света. На запад - в Норвегию, Швецию, Данию, Германию, Англию и Америку, на север - к Новой Земле, на Шпицберген, на землю Иосифа.

(Слайд 7) В наши дни Архангельск первый город Северной области. (Слайд 8) Улицы в Архангельске широки, долги и прямы.

(Слайд 9) На берегу и у торгового звена много каменного строенья, а по улицам и по концам город весь бревенчатый. У нас не любят жить в камне. В сосновом доме воздух лёгкий и вольный.

(Слайд 10) Пригород Соломбала на низменных островах стоит, и редкий год их не топит. (Слайд 11) В городе как услышат - из пушек палят, так и знают, что Соломбала поплыла. Соломбальцы и в ус не дуют, у них гулянье, гостьба откроется, ездят по улицам с гармонями, с песнями, с самоварами.

(Слайд 12) В подосень, да и во всякое время, у города Архангельска парусных судов и пароходов не сосчитать. (Слайд 13) Одни к пристани идут, другие стоят, якоря бросив, третьи, отворив паруса, побежали на широкое студёное раздолье.

(Слайд 14) Архангельский город всему морю ворот.

Обсуждение по ранее предложенным вопросам:

С какими чувствами Борис Шергин описывает родные места? Почему?

Как вы думаете, какими людьми были поморы? (Слайд 15)

(Учащиеся отмечают, с какой нежностью, любовью, с каким восхищением Шергин пишет о родных местах. Поморы показаны людьми свободными, смелыми, крепкими, душевными.)

5. Формулировка темы урока, совместная постановка учебных задач,

поиск путей их решения. (Слайд 16)

Дома вы прочитали рассказы Шергина "Детство в Архангельске", "Миша Ласкин", "Поклон сына отцу".

Что вы бы хотели обсудить по этим рассказам? Какие задачи поставили бы перед собой?

(Примерные ответы:

Познакомиться с родителями писателя, рассказать о них;

Узнать о том, как жили поморы в начале 20 века, чем они занимались, каков их характер;

Сравнить жизнь современных детей с жизнью детей начала 20 века;

Узнать, как во времена писателя родители воспитывали детей.)

Объединим задачи, поставленные вами, и тема нашего урока будет звучатьтак: (Слайд 17) Мир семьи и духовные заветы в рассказах Бориса Шергина .

(запись темы урока в тетрадях)

Какие главные, ключевые слова вы можете выделить в теме урока?

(Семья, заветы)

Ключевые слова вывешиваются на доску.

6. Анализ художественного произведения.

Во время нашей беседы задумайтесь, какие эпитеты, оценочные

прилагательные можно подобрать к ключевому слову темы урока "СЕМЬЯ"

(ключевое слово вывешено на доску).

От чьего лица ведётся повествование в рассказах?

Как познакомились родители рассказчика, Анна Ивановна и Виктор Васильевич? (пересказ отрывка близко к тексту )

Что необычного вам показалось в этой истории? Как относятся друг к другу молодые люди? (стеснение, уважение)

Какими впечатлениями о своём детстве делится с нами Шергин?

Какими людьми предстают в рассказах отец и мать? Какие эпизоды рассказывают о том, что это творческие люди? (выборочное чтение отрывков )

Какая атмосфера царит в доме Шергиных?

(Учащиеся рассказывают об атмосфере любви, нежности в семье. Родители уважают и поддерживают друг друга, они вместе и в горе и в радости.)

Какие эпитеты после беседы по тексту мы можем подобрать к слову "СЕМЬЯ"?

ДРУЖНАЯ (эпитеты появляются на доске по мере работы и записываются в тетрадь )
ДОБРАЯ
ТРУДОЛЮБИВАЯ
ТЁПЛАЯ
ВЕСЁЛАЯ
СЧАСТЛИВАЯ
ТВОРЧЕСКАЯ

Как взрослые относятся к детям в семье? (Родители готовили детей к жизни с малых лет, хотели видеть их смелыми и добрыми, учили не лениться, с людьми жить в ладу, не унывать.)

(обязательно должно звучать выборочное чтение )

Какие события объединяли семью, делали её крепче, дружнее?

(Совместный труд, уход отца в море, общая радость по возвращении из моря, общая беда)

Какие ещё эпитеты, оценочные прилагательные мы можем добавить к слову "СЕМЬЯ"?

ЗАБОТЛИВАЯ
ЖДУЩАЯ
ПОДДЕРЖИВАЮЩАЯ ДРУГ ДРУГА
ЛЮБЯЩАЯ

Какой урок даёт отец сыну в рассказе "Миша Ласкин"? (пересказ эпизода )

Как вы понимаете слова "любовь без хитрости"?

А как относились дети к своим родителям?

Что подтверждает ваши слова?

(Учащиеся обращают внимание на название рассказа "Поклон сына отцу": рассказчик благодарен своему отцу за доброту, мудрость, любовь, ласку.)

Каким образом через свой язык, свою речь автор передаёт любовь, нежность, благодарность родителям?

(Учащиеся сразу отмечают и находят слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами: окошечки, полочки, чудышко, рубашонка и др. Обращают внимание на северные, диалектные слова: красовитый, деушка и др. Замечают, как нежно и с гордостью каждый раз рассказчик называет мать: Анна Ивановна, Аннушка, молоденькая Ивановна, мама, мамушка. Даже слово "отец" несёт огромную эмоциональную нагрузку. Учащиеся делают вывод, что все слова помогают выразить любовь Шергина к родителям, к родной земле.)

Промежуточный вывод:

Каков же мир семьи Бориса Шергина, созданный в рассказах "Детство в Архангельске", "Миша Ласкин", "Поклон сына отцу"?

(Мир семьи, созданный в рассказах Шергина, - это мир любви, нежности, добра. В этом мире люди уважают друг друга, помогают в трудную минуту. Здесь нет места хитрости, лжи, злобе. Взрослый учит ребёнка трудолюбию, храбрости, старается, чтобы дети выросли образованными, творческими людьми. Детям в этом мире, похожем на сказку, тепло, уютно.)

6. Самостоятельная работа в мини-группах и её анализ.

- Вторым ключевым словом в нашей теме является слово "заветы".

Как вы понимаете слова "ЗАВЕТ", "НАКАЗ"?

- Подтверждение ответов детей статьями из словаря Ожегова:

Завет - наставление, советы последователям, потомкам.

Наказ - наставление, поучение, распоряжение.

А как вы понимаете выражение "духовные заветы"?

(Это наставления, поучения для души.)

Работая в парах, из текста выберите и запишите духовные заветы отца сыну.

После самостоятельной работы беседа, обмен впечатлениями:

Какой завет, наказ вам больше всего запомнился? Почему? Как вы его понимаете?

(Учащиеся с удовольствием зачитывают заветы отца сыну:

Учёный водит, неучёный следом ходит.

Будь, сын, отца храбрее, матери добрее.

Печаль как моль в одежде, как червь в яблоке. От печали - смерть... и др., также замечают, что они похожи на пословицы: короткие, часто одно предложение, но мудрые.)

- Как вы думаете, какими вырастут дети в семье поморов?

(Родители всё сделали, чтобы их дети выросли добрыми, трудолюбивыми, заботливыми, отзывчивыми, умеющими дружить и любить.)

- Какие наказы дают вам ваши родители, бабушки, дедушки?(по домашнему заданию )

- Заветы ваших близких похожи на заветы отца рассказчика или отличаются?

(Учащиеся делают вывод, что многие заветы очень похожи. Может быть, они только выражены современным языком, но смысл остался тот же: родные учат доброте, трудолюбию, заботе, уважению людей, потому что эти ценности важны в жизни любого человека.)

7. Подведение итогов урока. Рефлексия.

Как вы думаете, какую задачу ставил перед собой Борис Шергин, создавая свои произведения? (Сохранить память о своих родителях, о жизни поморов, передать будущим поколениям заветы своего отца)

Значимы ли для нас заветы помора почти 100 лет спустя?

Что особенно на вас произвело впечатление на уроке, что особенно запомнилось?

8. Заключительное слово учителя.

Всю жизнь Борис Шергин хранил матушкин берестяной туесок из-под морошки. Часто открывал его, чтобы услышать запах родины. Так же бережно он хранил все, что ему рассказывали отец и мать. Из этих рассказов и сложилась его первая книга северных сказаний, полная спокойствия, тишины и мудрости.

Раздел, в который вошли рассказы сегодняшнего урока, называется "Отцово знание". Именно отцовские знания хранит Борис Шергин и передаёт своему читателю. Мне хотелось бы, чтобы вы помнили, хранили полученные заветы, знания, следовали им и передавали их всем тем, кто живёт рядом с вами.

В новостях мы регулярно читаем о судебных тяжбах и законах, связанных с плагиатом. Споры об авторстве «Тихого Дона» продолжаются до сих пор: якобы Михаил Шолохов нашел в полевой сумке убитого казака рукопись и опубликовал ее под своим именем. Между тем в своей повседневной жизни большинство из нас время от времени прибегает к бытовому плагиату – заимствует детали биографии других людей, курьезные или драматические факты из их жизни, выдавая их за свои. Команда американских психологов во главе с Аланом Брауном провела опрос с целью выяснить, как часто мы присваиваем себе чужие воспоминания и почему мы это делаем. Результаты оказались весьма красноречивыми: больше 60% опрошенных хотя бы однажды рассказывали чужие истории, выставляя себя их героями, или приписывали себе детали чужой биографии. Половина участников опроса также указывали, что хотя бы однажды сами были жертвами такого воровства (1).

Что же побуждает нас сознательно присваивать себе чужие воспоминания? Авторы исследования выделили наиболее распространенные причины:

Так проще! В устном общении мы стремимся к упрощению и экспрессивности. Поэтому нам кажется естественным, что история будет интересна слушателям сама по себе, а детали – с кем она произошла, при каких обстоятельствах мы ее услышали – можно опустить.
Это прибавляет нам популярности . Интересная или забавная история, рассказанная к месту, может добавить нам привлекательности в глазах других. Интересно, что эта причина чаще звучала в ответах мужчин. Кроме того, мужчины в целом чаще женщин признавались в плагиате.
Эта история нам подходит . «Если это не произошло со мной на самом деле, то вполне могло бы произойти», – рассуждает большинство «похитителей». Жизнь для нас обладает сюжетом, логически связанным и протекающим по определенным правилам. Мы лучше воспринимаем ту информацию, которая не противоречит нашему опыту или мировоззрению. Поэтому чужие истории – это те же варианты жизненного сценария, который, как нам кажется, могли бы или должны были случиться именно с нами.

Когда речь идет о сознательном присвоении чужих воспоминаний, все более-менее понятно. Но среди участников опроса были и те, кто искреннее верил, что пересказанные ими детали относятся к их биографии, и лишь спустя время они случайно вспоминали, как обстояло дело на самом деле. Что стоит за этой забывчивостью? Чтобы ответить на этот вопрос, следует вспомнить о реконструктивной природе нашей памяти. «Наши личные воспоминания можно назвать личными лишь условно, – объясняет Рут Рэй (Ruth Ray), исследователь-нарратолог из Университета Уэйна (США). – Все, что мы помним и относим к собственной жизни, представляет собой относительно правдоподобную версию реальных событий. Наш мозг постоянно редактирует услышанное, увиденное и прочитанное, сверяя имеющуюся у него информацию с тем образом личности, который он стремится создать».

«В отдельных случях речь идет не просто о присвоении памяти об отдельных событиях, но и о копировании личности другого человека, – объясняет антрополог Алейда Ассман (Aleida Assmann). – Такие случаи часто связаны с травмами, при которых человек стремится стереть память о произошедшем, просто вырезав этот фрагмент из своего прошлого и заменив его чужим. Например, среди немцев после окончания Второй мировой войны было распространено такое травматическое «забвение»: многие из числа тех, кто состоял в нацистской партии и участвовал в преступлениях, рассказывали своим детям, будто бы на самом деле с самого начала были против и даже участвовали в движении Сопротивления. Постепенно они сами начинали искренне верить в это» (2).

О кинофантастике пойдет речь у нас в этой беседе. Нельзя же обойти молчанием ваше любимое кино, заодно и телевидение. Сколько часов в день вы проводите у телевизора? Не в ущерб урокам?

Направления те же: фантастика-тема и фантастика-прием, популярная, приключенческая, сатирическая и другие. Темы те же. Недаром столько было экранизаций в советском кино: по Обручеву - «Земля Санникова», по А. Толстому - «Аэлита» и «Гиперболоид инженера Гарина», по Грину - «Блуждающий мир», по Беляеву - «Человек-амфибия», «Голова профессора Доуэля», по Ефремову - «Туманность Андромеды» и т. д. Темы такие же, а все-таки есть и отличие. Не все получается на экране. Зависит это не только от мастерства режиссера, но и от некоторых особенностей кинематографа.

Кино - искусство зрительное, пояснять не надо. Литература же, как ни странно это, - слуховое. Да, читаем мы глазами, но, читая сказки, повести и рассказы, как бы слышим произнесенные слова. Слова же мысленно читатель переводит в образы, работая своей головой, помогает автору, довоображает, дорисовывает недосказанное. И когда читает о фантастическом, небывалом, веря автору или условно соглашаясь верить, вступая в игру с автором, чудеса рисует сам.

А в кино чудо надо показать на экране. И не всегда это получается. Поэтому удача фантастики в кино зависит от неких технических фокусов, от специальных приемов, называются они комбинированной съемкой. Нередко она нужна и в нефантастических фильмах. Во всяком случае в титрах обязательно указывается: комбинированные съемки делал такой-то.

Самый первый и простейший прием стоп был изобретен еще в конце прошлого века. Оператор Жорж Мельес, которого единодушно считают отцом кинофантастики, снимал уличное движение. И у него произошла, выражаясь по-современному, накладка - заела камера. Заела, потом пошла в ход. Когда же пленка была проявлена, оказалось, что омнибус уже проехал, на его месте оказался катафалк. Получилось многозначительное превращение веселых пассажиров в похоронную процессию. Так родился прием «стоп-камера» - простейший и впечатляющий, позволяющий показать на экране любое появление, исчезновение и превращение. Было на ладони яйцо, миг - и цыпленок. Был камин как камин, миг - и перед камином тигр («Человек, который мог творить чудеса» - по Уэллсу). А для этого нужно всего лишь прекратить съемку и на фоне тех же декораций снимать что-то другое.

Следующий из приемов - наплыв. Здесь тоже превращение, но постепенное. Злая колдунья обращается в змею («По ту сторону зеркала»), оборотень с волчьими клыками, умирая, становится красивым юношей, проступает лицо изобретателя у умирающего человека-невидимки. Для наплыва на одну и ту же пленку снимаются сначала колдунья, потом змея. Но первое изображение освещается все тусклее, а второе - все ярче.

Маска. Тоже съемка в два приема - сначала на одну половину кадра, потом на вторую. В фильме «Отроки во Вселенной» роботы как бы заходят за невидимую линию - это сделано маской. Применяли маску и снимая одного артиста в двух ролях. Так он мог разговаривать сам с собой.

Блуждающая маска гораздо сложнее, зато и эффектнее. Здесь в качестве маски выступает силуэт заранее снятого героя. Съемка ведется в четыре приема, требует большой точности, но результат эффектный: можно снимать Гулливера рядом с лилипутами или карету с дамой-лилипуткой на его ладони, сражения людей с чудовищем, полет на ковре-самолете или без крыльев, даже плавание в космической невесомости.

Есть еще рапид-съемка для замедления движения. Обычная норма съемки - 24 кадра в секунду. Но если снимать больше, на экране мы увидим медлительную плавность. Так нам показывают прыжки спортсменов, каждая деталь движения видна. Противоположность - цейтраферная съемка. Если снимать, скажем, один кадр в минуту, за короткий срок мы увидим, как вырастает и распускается цветок.

Обратный ход с возвращением в прошлое объяснять не нужно. Снимают обычно, а пленку крутят в обратную сторону.

Рир-проекцию нам демонстрируют ежедневно в телевизоре. Диктор рассказывает о международных событиях, а за спиной у него панорама Будапешта или Вашингтона.

На закуску я оставил самое трудоемкое и самое любимое ваше - мультипликацию (анимацию). Трудоемка она потому, что нашему глазу нужно 24 кадра в секунду, чтобы движение не казалось прерывистым. И все эти кадры терпеливо рисуются художниками, расчленяющими каждый шаг на доли. Если же мультипликация кукольная, значит, куклам придаются 24 позы для каждой секунды.

Изобретение нового приема в кинофантастике вызывало целую серию однотипных фильмов. Появился наплыв - и последовали картины с превращением оборотней, человека в зверя или зверя в человека. Изобрели «блуждающую маску» - пошла серия картин о гигантских чудовищах, великанах, динозаврах, а также и о съежившихся людях, которым пришлось отстаивать свою жизнь от кошек, мышей, даже от гигантских пауков или муравьев. Всякое техническое достижение старалось подхватить кино. В последнее время вошли туда и электроника и программирование. Программой управляют гигантские автоматы: страшная акула в фильме «Челюсти» или громадная обезьяна в картине «Кинг-Конг». В телевидении сплошь и рядом с помощью электроники демонстрируют любые сочетания красок, движущиеся узоры и меняющиеся фигуры.

В общем показать чудо удается. Вот нужное впечатление получается не всегда. Есть у кино одно свойство, когда сила оборачивается недостатком. Кино очень информативно, иногда чересчур информативно. Кино «болтливее» печатного текста и иной раз выбалтывает лишнее.

Зрение для нас важнее слуха, примерно 9/10 информации из внешнего мира мы получаем через глаза. И вот кино выдает то, о чем писатель может и умолчать. Рассказывая о людях будущего, писатели совсем не обязательно сообщают, как одевались или причесывались его герои, какая мебель стояла у них, что они кушали и из каких тарелок. В кино декорация неизбежна: если показана комната, видны стены, на стенах обои, картины или что-то другое, и видно, какие именно. И капризный зритель может сказать: «Мне такое будущее не нравится», или: «Где тут будущее? Сегодняшний день!»

«Разговорчивость» кино явно мешает, когда события происходят в другом мире, на другой планете или в будущем. Каждая деталь в декорации может испортить впечатление. Вот в фильме «Планета бурь», где действие происходит на Венере, на заднем фоне милое земное голубое небо с легкими облаками. «Какая же это Венера! - скажет искушенный зритель. - Явно земные съемки». В общем в кино действует своеобразное правило: «Марсианина на Земле легче изобразить, чем человека на Марсе».

Читателю можно продиктовать сценку, в кино ее еще надо доказывать. Читателю можно сказать: «Принцесса была красавица невиданная, люди слепли от ее красоты». И читатель сам воображает эту красавицу по своим понятиям о красоте. Режиссер же вынужден показать в роли Елены Прекрасной конкретную артистку, и зритель скажет: «Девушка как девушка, я бы не ослеп, нет причины заслонять глаза».

В результате можно сформулировать еще одно правило: «Плохое в кинофантастике легче показать, чем прекрасное». Тут сказывается уже не техника, а человеческая психология: «На вкус и цвет товарищей нет» - гласит добрая старая пословица. Сладкое может показаться чересчур приторным или недостаточно сладким, а вот горькое горько для всех, уродливое для всех уродливо, страшное страшно.

В результате в кинофантастике резко преобладает изображение отрицательного.

Мне довелось знакомиться со статистикой мировой кинофантастики. Казалось бы, на Западе должно быть много религиозных фильмов. Ничуть! О райской жизни, о Боге и ангелах ничтожно мало, зато десятки фильмов о дьяволах, вампирах, оборотнях, привидениях, призраках, зомби. Зомби взяты из поверий острова Гаити: это мертвецы, которых колдуны вызывают из могил, чтобы давать им поручения. Снимать нетрудно: играют обыкновенные артисты, сюжет напряженный и страшный, дорогих комбинированных съемок может не быть совсем.

К сожалению, и к фильмам о будущем относится то же правило: «Скверное изобразить легко, прекрасное гораздо труднее». И действительно, фильмов-утопий почти нет.

По Уэллсу очень известный режиссер Александр Корда снял фильм «Грядущие дни». Тема его для нас, пожалуй, звучит странновато. Готовится (только в 2036 г.) первый полет на Луну. Но предприятие это встречает сопротивление, идет агитация против выхода в космос, и к пузатой, довольно неуклюжей на вид ракете устремляются по пандусам толпы взволнованных противников в белых развевающихся одеждах. Герои, однако, успевают стартовать.

Такое будущее? Уходишь с ощущением разочарования.

А вот фильмы о грозной атомной войне, например «На последнем берегу» Стенли Крамера или «Доктор Стренджлав» Стенли Кубрика, тоже известнейших режиссеров, оставляют сильное впечатление, в особенности первый - об Австралии, единственном материке, уцелевшем после атомной битвы и ждущем своей гибели… через полгода, когда подуют ветры, несущие и туда смертельную радиацию.

То же и в советской кинофантастике.

Потрясает фильм «Письма мертвого человека» по сценарию Б. Стругацкого и В. Рыбакова - о последствиях атомной войны. А снятая ранее «Туманность Андромеды» не произвела должного впечатления. Кому не понравились костюмы, кому не понравились люди будущего. Проявилась и незаметная в книге, наполненной глубокими рассуждениями, присущая Ефремову торжественность. Получилось, что герои декламируют. Зрителю хочется, чтобы люди будущего были человечнее, на него больше похожи.

Так что даже при экранизации классических произведений литературной фантастики в кино не всегда получается нужный эффект. Время-то идет. Фантастическое некогда не всегда остается фантастическим.

Кинофильм «Человек-амфибия» зрители смотрели с большим интересом, но не воспринимали как фантастический. Герой дышит под водой жабрами, артист плавает, конечно, с аквалангом, но и зрители могут плавать с аквалангом.

То же с «Землей Санникова», то же с «Гиперболоидом инженера Гарина». Романы были фантастическими, фильмы оказались просто приключенческими.

«Аэлита» же, снятая в 20-х годах, сразу после выхода романа, еще во времена немого фильма, в наши дни идет под смех зрителей. Марс там показан удачно - только в театральных декорациях, такая экзотика не вызывает возражений. А на Земле сняты бытовые детали того времени: вокзальная суета, мешочники, бабы в лаптях, извозчики, воришки, сыщики. Так это все не вяжется с полетом на Марс. К тому же в кино весь полет - всего лишь наивный сон инженера Лося, а в финале, прозрев и изменив свои взгляды, он рвет свои проект и отправляется на Волховстрой. Гидростанция - вот это нужное дело!

Извозчики, мешочники, воришки… Но именно это и видел автор в те годы, когда снималась «Аэлита». Для сегодняшнего же зрителя мешанина будущего и ушедшего - смешная нелепость.

Как выбирается из этого противоречия кинофантастика?

Видел я два подхода.

В чехословацком фильме «Тайна острова Бэк-Кап» по Жюлю Верну противоречие подчеркнуто нарочито. Подводная лодка с веслами, небывалое (атомное?) орудие с ручным управлением. Получилась милая, снисходительная история о наивном старике Жюле Верне, который даже представить себе не мог современной техники. Не мог угадать, КАК будет сделано.

А в американском фильме «Война миров» по Уэллсу оставлена тема, но полностью изменен антураж. События перенесены в современность. И в самом деле, если бы была показана беспомощная против пришельцев английская армия времен Уэллса, с ее ружьями и жалкими пушками, зритель только плечами пожимал бы, думал: «Мы-то стерли бы этих марсиан в два счета». Но когда на экране марсианские летающие тарелки невредимыми выплывают из атомного гриба, тут зритель видит: «Дело-то серьезное. Бессильна, оказывается, Земля против кровожадной сверхцивилизации».

То есть Уэллса сохранили, отказавшись от текста Уэллса.

Как видите, непростые задачи стоят при переводе литературной фантастики на экран, более сложные, чем у переводчика с одного языка на другой.

В этом тоже стоит разбираться любителю фантастики.

Надеюсь, я не испортил вам аппетита, рассказав немножечко о том, как варится чудо в сложной кухне кинофантастики.

Есть книги плохие. В них есть только один слой. Есть книги хорошие. В них есть несколько слоев. Есть книги талантливые. В них есть много слоев. А есть книги гениальные. В них слоев нет. Эти книги очень похожи на океан, в котором каждый может найти что-то свое. В океане есть все, что может, и даже не может, представить себе человек. В нем нет только одного – нет проторенных путей. И поэтому каждое движение в нем уникально и неповторимо. Так и в этих, гениальных, книгах – есть все, кроме однозначного пути. Путь в них каждый человек находит для себя сам. И в результате, сам читает свою личную, уникальную и ни на что не похожую книгу. Книг таких человечество за свою историю создало очень немого. Перед вами одна из них – великая Книга «Дао Дэ Цзин».

В этой Книге есть все. Если вы ныряете в нее за поиском своего жизненного пути, вы там можете его найти. И если ныряете за инструкцией по управлению людьми, можете ее найти. И если ныряете в поиске врачебной практики для исцеления людей. И если хотите обрести спокойствие. И если хотите понять себя. Или понять других. И, что самое поразительное, даже если вы в нее ныряете просто так, вы можете найти в ней ответы на вопросы, о существовании которых и не подозревали. Она сама вас подведет и к вопросам, и к ответам на них. Надо просто вручить себя этой Книге, и она приведет вас именно туда, куда вам нужно прийти. Это несколько странно звучит «вручить себя Книге», но, на самом деле, это очень несложно. Есть разные способы или, как пишут в специальных книгах, «техники» сделать это. Позвольте предложить вам один из них. Назовем его «фотоперевод».

Фотоперевод – это неоднозначный перевод текста языком фотографических образов. Разумеется, он не подменяет собой текст. Он помогает прочесть в тексте то, что невозможно выразить словами. Не иллюстрирует его, а дает возможность увидеть то, что осталось скрыто между буквами. Фотоперевод неоднозначен хотя бы потому, что каждый человек в любом образе наверняка увидит что-то свое, отличное от увиденного другим. Так уж мы устроены, что некоторые вещи нам проще понимать при помощи слов, а некоторые – при помощи образов. Если, например, один человек спросит другого, сколько будет «два плюс два», ответ «четыре», скорей всего, будет ему абсолютно понятен. А вот если он спросит, что такое «судьба», то, скорей всего, ответ понятен не будет. И отнюдь не потому, что один человек не может словами объяснить это другому человеку. Просто люди все уникальны и мыслят, соответственно, каждый в своей системе координат. И, как правило, системы эти одна с другой плохо совпадают. А вот если вместо попытки дать словесное определение второй человек скажет: «Судьба, это…» и покажет фотографию дороги или дерева, или реки, или берега океана, первый человек поймет второго сразу. Причем поймет в системе своих жизненных координат. И дальше заработает совершенно неожиданный механизм, заложенный в основу фотоперевода – человек сможет услышать в тексте не то, что подразумевал переводчик с одного языка на другой, подбирая слова определяющие образы в разных культурологических системах координат, и даже, страшно сказать, не то, что написал автор. Он сможет увидеть услышанное и прочитанное. Увидеть и создать свой собственный перевод. Вполне возможно, что перевод этот будет очень сильно (если даже не кардинально) отличаться от того, что имел ввиду автор, но… Когда вы ныряете в океан в поисках гармонии, вы же совершенно не обязаны перед этим исследовать минеральный состав воды на содержание в ней соли. Главное для вас то, что эта вода вас держит и дает возможность искать искомое. А как она это делает – совершенно неважно.

То, что вы сейчас увидите и услышите, это, разумеется, интерпретация. Интерпретация понимания законов мироздания, записанная два с половиной тысячелетия тому назад одним человеком, в понятной и принятой тогда системе координат, переведенная в середине двадцатого века на русский язык и, что вполне понятно, также интерпретированная другим человеком, прочитанная в начале двадцать первого века и, разумеется, интерпретированная третьим человеком и переведенная языком фотографии и, соответственно, интерпретированная четвертым. Причем все они делали это в системе своих жизненных и культурологических координат, порою не только не совпадающими друг с другом, но даже и не соприкасающимися. Но и та интерпретация, которая получилось – не окончательный вариант. В ней есть следующее свободное место, и оно предназначено вам, уважаемый зритель, ибо вы имеете полное право на свою интерпретацию этого «увиденного услышанного» и на открытие своего понимания Дао.

И последнее – как общаться с этой Книгой. Открывайте разные главы, возвращайтесь к ним, придерживайтесь порядка, перемешивайте главы, ныряйте вглубь, плывите по поверхности, задумывайтесь над зацепившим вас образом, изымайте из окружающего вас мира свои образы, объясняющие ту или иную мысль или возникшее чувство, соглашайтесь с трактовкой, не соглашайтесь... Главное, не отказывайте себе в желании, которое у вас неизбежно возникнет – еще и еще раз вернуться к той или иной главе или мысли. К этому тексту и можно и нужно возвращаться много раз. Причем фраза, прочитанная сегодня, завтра (не в переносном, а в буквальном смысле слова – завтра) может быть понята совершенно по-другому. И это абсолютно нормально – перед вами океан, в котором нет постоянных путей и в котором каждый, в любой момент своей жизни, может найти свой путь. Свое Дао.

Дмитрий Брикман